Куча, был настолько блистательным очагом индийской культуры, что цари двух этих городов спорили за честь принять при своем дворе столь ученого монаха, каким был молодой Кумараджива. Когда Кумараджива вернулся в Кучу, царь страны, имя которого в китайской транскрипции выглядит как Бай Чунь, вышел встретить его, а двое младших сыновей царя Яркенда стали его учениками. Со своим учителем – индийцем Вималакшей, уроженцем Кашмира, эмигрировавшим в этот город, он жил в Куче до 382–383 гг., времени, когда, как мы увидим, китайский военачальник Лю Гуан, захватив Кучу, увел Кумарадживу с собой в Китай. В истории Лю Гуана говорится о пышности кучанских дворцов, восхитивших китайского завоевателя. Проявленное им по этому поводу удивление позволяет предположить, что речь идет о постройках и произведениях искусства, образцы для подражания которым черпались не в Китае, а в Индии и Иране, и приблизительно к этому же времени, как полагает Хаккин, следует отнести и живопись первого стиля пещер Кизила.
Из приведенных примеров видно, что цивилизация Центральной Азии четко разделена на две вытянутые в длину зоны. На север, от российского Приморья до Маньчжурии и Ордоса, степное искусство, преимущественно искусство кочевников, характеризуется бронзовыми накладками или оконечниками для древков, стилизованным звериным стилем, с четкими орнаменталистскими тенденциями. На юге, вдоль Шелкового пути, от Афганистана до Дуньхуана, вдоль двойной дороги из цепочки оазисов, окружающих Таримский бассейн, у оседлых жителей этих оазисов, через которые проходят караванные пути, – живопись и скульптура, созданные под прямым влиянием греческого, иранского и индийского искусства, поскольку все три дошли сюда по Шелковому пути и слились воедино под влиянием буддистской религии, даже по заказам буддистов.
Корни этого таримского искусства конца Античности и раннего Средневековья следует искать в Афганистане. Там, в Кабульской долине, в IV в. последние кушанские цари испытали на себе глубокое влияние сасанидской Персии, в орбиту которой они были включены, что показывают кушано-сасанидские монеты, изу ченные Герцфельдом и Хаккином. Сасанидско-буддистская цивилизация, сасанидско-буддистское искусство родились на этих индоиранских границах. По этому поводу просто напомним великие фрески Бамиана и Какраки, создававшиеся с конца III в. в течение всего IV в. В типажах и костюмах изображенных персонажей очевидно сасанидское влияние – например, недавно найденная Хаккином в Хаир-ханне около Кабула сасанидско-брахманистская статуэтка (конец IV в.), чисто сасанидские фрески Дохтар-и-Ноширвана, неподалеку от Руи, по дороге из Кабула в Бактрию, на которых изображен сасанидский наследный принц, наместник Бактрии (V в.); все эти находки были сделаны экспедициями Хаккина – Годара и Хаккина – Карла. Благодаря им мы учимся смотреть на Афганистан того времени как на страну, в которой индийские верования и культура тесно переплелись с персидской цивилизацией эпохи Шапуров и Хосроев.
Вот
