непривередливая. Ей много не надо. Достаточно и немного. Но часто.
Лучше бы она себе мужа нашла, глядишь, и нам директорам школ легче было бы. Только кто же в здравом уме на таком крокодиле женится, – ухмыльнулся про себя Машриков.
Решено, завтра еду, – решил директор школы, переступая порог своего дома. Но вначале зайду к директору совхоза Дарибаеву и попрошу помочь. Ведь он и раньше помогал школе.
Правда, при этом директор совхоза всегда сопровождал свою помощь комментариями о судьбе непутевого сына моей матери и извилистом жизненном пути моего отца. Но все же помогал, не прося ничего взамен. В отличие от Кусаиновой. А сейчас это главное.
Если удастся убедить руководителя районного отдела образования предоставить средства, а директора совхоза выделить фонды в виде необходимых материалов, то еще можно было бы успеть провести ремонт школы к началу отопительного сезона.
Жена директора школы в ожидании мужа, приготовила ужин и выставила его на стол.
Мой руки и садись ужинать, – пригласила она его к столу, прекрасно зная, о чем он сейчас думает. Но не подавала вида.
Сам расскажет, если захочет, – решила она. А то снова скажет, что вмешиваюсь в его дела.
Хотя какие у него могут быть дела.
Вот у директора совхоза были дела, и у главного зоотехника совхоза были дела, и у прораба совхоза были дела. Уж она, будучи секретаршей в приемной Дарибаева прекрасно об этом была осведомлена.
Как и то, что у каждого из них помимо своих дел были общие дела. Такой степной мини синдикат добрых дел. Их так в деревне и называли – добродельцы. И чем хуже складывалась экономическая ситуация в совхозе тем больше добра делили они.
Понимание того, что на всех не хватит, только ускоряло процесс деления. Имущество совхоза, как простейшие в микроскопе, прямо на глазах делилось и уползало. И почему-то в основном в темное время суток, за закрытыми занавесками и при приглушенном свете. Видимо при дневном свете им делиться было не сподручно.
Машриков не спеша вымыл руки и прошел к столу.
Продолжая сосредоточенно думать о чем-то своем, машинально принялся за ужин. Внезапно, словно вспомнив, что не один, он поднял свой взгляд от тарелки борща.
Я завтра еду в районный центр. Мне надо в отдел образования по поводу ремонта школы, – произнес он.
Айнаш, так звали его жену, внимательно посмотрела на мужа, но не сказала ни слова.
За годы совместной жизни, она хорошо изучила и понимала, что еще не время включаться в беседу. Пока это только мысли вслух. Мысли человека неуверенного, временами слабого, но самолюбивого.
Зато не самовлюблен, как ее непосредственный руководитель Арип Каирович и к тому же не глуп, – подумала она.
А то, что он самолюбивый это даже хорошо, такого не сломаешь. А гнуть можно. Только аккуратно, так чтобы даже не догадался. Хотя чего бояться, ему его же самолюбие не позволяет
