собеседника, откинулся на спинку кресла, взял со стола ручку и принялся медленно, привычным и вместе с тем механическим движением вертеть ее между пальцев.
– Третьего с ними не было? – спросил он.
Гуров затянулся, пожевал облачко белого дыма, словно оно было сахарной ватой, и отнял от губ сигарету. Выпустил дым в сторону, бросив короткий невидящий взгляд на Орлова.
– Нет. По крайней мере он не оставил никаких своих следов или отпечатков пальцев. Есть беспорядок в коридоре, но поди разберись сейчас, кто его устроил. Следы, по заключению кинолога, принадлежат только Крячко и Пискуновой. Входная дверь была закрыта. Оперативники топором ее взламывали.
Орлов снова отер выступившую на лбу испарину и снова убрал свой белый платок в могучий кулак.
– И при этом Стас невиновен? – вопросительно сказал он.
Гуров еще несколько раз затянулся, жадно и глубоко, затем коротким движением стряхнул в пепельницу кроху пепла.
– Ну что за вопрос? Конечно, нет. Это кем-то умно спланированное убийство, только и всего. Крячко был просто подставлен под удар. А вот в том, как это было сделано, надо разбираться.
Орлов надолго задумался. Он мысленно оценивал сложившуюся патовую ситуацию. Где-то в глубине его сознания, следуя многолетней сыскной привычке, намертво оседали факты. Орлов всегда ясно представлял, как устроена реальная жизнь. Поэтому в его сознании сейчас формировалась другая, и очень подробная, картина, не та, которую описывал ему Гуров, а та, которая имела место на самом деле. В голове Петра Николаевича создавалась почти осязаемая действительность, где присутствовал очень изворотливый преступник.
– Ловко. Очень ловко, – в конце концов вымолвил он.
Гуров монотонно продолжал попыхивать сигаретой.
– В тот вечер, когда девушка погибла, – сказал он, – Стас отметелил за нее каких-то четверых подонков. Наркоманов. Есть вероятность того, что один из них как-то проник в квартиру, каким-то образом добавил, когда Крячко отвлекся, в стакан со спиртным некое быстродействующее вещество, след которого не был обнаружен в его крови, и преспокойно сделал все остальное.
Задумавшись, Орлов слегка заскрипел своим креслом, немного изменив положение тела и головы.
– А водка? – спросил он. – Анализ, заключение экспертизы?
Гуров чуть отодвинул от себя пепельницу, затем принялся, изредка на нее поглядывая, медленно вращать по часовой стрелке.
– В том-то и дело, что водка нормальная. И в руки бутылку брал тоже сам Стас. Никаких посторонних следов на ней обнаружено не было.
Гуров бросал взгляд то на пепельницу, которая совершала под его пальцами какое-то завораживающее мистическое действо, то на кончик сигареты, торчащей здесь же, между указательным и средним пальцем, то на внимательно слушающего его Орлова. Генерал надел на кончик ручки прозрачный колпачок и сунул ее в органайзер, стоявший
