фон Миллеру. Ведь ее отношение к нему так и не поменялось!
Он чертовски крепко сжимал ее тело, словно отпусти он его… И Адалин растворится, растает, провалится сквозь землю. В мгновение ока все вокруг перестало существовать: правила, устои, нормы морали. Но лишь на мгновение…
– Хватит! – завизжала девушка, морщась и просовывая ладони между двумя телами, пытаясь отстраниться. – Вы получили, что хотели, переходя все мыслимые и немыслимые грани!
Краем глаза Адалин увидела, как Самсон и ее отец отвернулись, храня смиренное молчание. Они покорились нраву Людвига фон Миллера, но совершенно не одобряли произошедшего. Адалин почувствовала себя изгоем, грязной и мерзкой потаскухой. Годной только для дома развлечений, где моряки проводили время вдали от жен. От этого ненависть к фон Миллеру лишь укрепилась.
– Ты действительно выполнила мою просьбу, – многозначительно протянул хозяин замка и положения. – Но грани я не переходил… Пока не переходил, дорогая.
Сглотнув вязкую слюну, онемевшая Адалин смотрела на поднявшегося на ноги феодала. Слова его звучали словно намек, что сегодня он таки вернется в спальню к девушке и закончит начатое… Такого допустить она просто не могла!
– Выбирайте! – распахнув створки встроенного в стену шкафа, фон Миллер открыл взгляду Самсона Фолка выбор оружия. Лучше, чем в любой дорогой лавке. – Пусть это будет ваше решение.
Библиотекарь придирчиво осмотрел каждую пару кинжалов, дотошно опробовав острие на прочность.
– Эти! – указал пальцем на самые изысканные, те, что с золотой ручкой и громоздким драгоценным камнем, Фолк схватил в руки шпагу и тут же кинулся на противника. На совершенно безоружного, собирающегося сражаться честно!
Фон Миллер успел прогнуться, когда кончик оружия пролетел всего в паре миллиметров от его лица, срезав прядь волос. Умелыми точными движениями феодал отвел противника в сторону, выхватывая и свое оружие с подставки.
Наконец, оба были вооружены.
Дуэли, казни, смерти от болезней были чем-то естественным, неотъемлемым в жизни Адалин. Она видела это каждый день, чувства постепенно притуплялись. И вот уже новые казненные на центральной площади не вызывали слез, как в детстве, а лишь досадную печаль и дикое нежелание повторения их судьбы.
Сейчас же все было иначе. Девушка как никогда хотела благоприятного исхода для обоих мужчин, хоть библиотекарь и повел себя совершенно не по-мужски. Напади он на безоружного среди других мужчин – его бы сразу осудили и при случае победы считали бы поединок нечестным.
Фон Миллер сражался, словно прошел не одну войну, его техника была совершенной, а движения точными и отлаженными. А Самсон Фолк едва удерживал шпагу, почти не двигаясь с места и лишь защищаясь, а не нападая.
– Последнее предупреждение, – холодно отчеканил землевладелец. – Откажись от Адалин, и я отпущу тебя с миром. Никто
