зеркалом, поиграл мускулами, любуясь своей накачанной фигурой.
Идущий следом Марат беззлобно рассмеялся, обозвал товарища «качком дутым» и подошел к своему шкафчику. Бросил взгляд на Гуреева.
– Чего хандришь, Васян?
– Да так, устал, наверное.
– Это как – «наверное»? – Алтынов вытащил гражданскую одежду и принялся переодеваться, наблюдая за Гуреевым. – Устал или нет?
– Да не физически, Марат. Морально задолбался.
– Сходи к психологу, – посоветовал от зеркала Мамай. – Она баба что надо, любо-дорого посмотреть.
– Мамай, психолог – не стриптизерша, к ней за другим ходят, – отмахнулся Алтынов, вновь повернулся к Василию. – Кстати, действительно сходи, она тебе башку вправит.
– Не в этом дело! – Нож в руках Гуреева прокрутился вокруг своей оси и с хрустом вошел в доску скамьи. Василий вздохнул, повел плечами, повернулся к Марату. – Я морально устал работать впустую, – сказал он, глядя в глаза Алтынову. – Сколько у нас выходов на плантации в этом месяце? Три? Четыре?
– Три.
– Хорошо, – согласился Василий. – А сколько пушеров повязали? Сколько караванов остановили? Сколько мелюзги помельче повязали? Господи, да мы уже полгорода, поди, переловили. Многих даже не сажают уже, выпускают под подписку.
– О, опять завел свою шарманку, – протянул Мамай. – Васян, завязывай уже.
– Эй, мускулистый, иди, намажься маслом или еще займись чем полезным, – ответил за Гуреева Марат. – Не видишь – мужчине плохо, ему выговориться надо.
– Да ладно, проехали, – отмахнулся Василий и встал, начал одеваться.
– Да не, все верно говоришь, – кивнул Алтынов. – Как воду горстями черпаем. Только надо ее черпать, братуха, без нас вообще все утонут.
– Да и это я понимаю, – сокрушенно ответил Гуреев. – Только и ты пойми – мне хочется видеть результаты своих трудов. Вот чтобы домой приходить и знать, что сегодня я что-то изменил. А так я знаю, что мы сегодня одну плантацию накрыли, а завтра их уже три будет плюс одна – на том же самом месте. Потому что Зона эта, она как лучший магнит, всю эту гниль к себе притягивает.
– Ну ты так-то уж не утрируй, – нахмурился Марат. – Сегодня вон Бастрюкова взяли, известного отморозка. Плохо, что ли? За ним рабов пять душ было. Опять же, плантацию уничтожили, теперь этим уродам опять надо думать как туда пробираться да работу восстанавливать. А ты как хотел, Васян? Чтобы разом все это прекратить? Тут работать надо, долго и упорно, методично обрубать все возможные хвосты и головы.
Гуреев согласно кивнул, но вяло, без энтузиазма.
– Все я понимаю, Марат, не первый год работаю. Только вот как-то перегорел я. На место того же Бастрюкова двое таких же придут, их Хазар исправно где-то находит. Рабы? Так то наркоманы, которые один хрен никуда из Искитима не уедут. Скольких мы уже не по первому разу освобождаем? Эти упыри прямо профессию новую себе выдумали, лишь бы к дозе халявной поближе быть. Хочется чем-то серьезным заняться,
