рождающей надежды, вызывающей беспорядки и бунты. Это не означает, что на веру брали всё; но даже то, что признавалось ложным, влияло на реальное, становясь инструментом в борьбе интересов. Взять хотя бы фантастические слухи, предшествовавшие выходу на сцену как самого Лжедмитрия I, так и двух десятков других самозваных «царевичей», объявившихся во время Смуты. Без мистических знаков в виде врожденных отметин на теле, свидетельствовавших о царском происхождении претендента и часто демонстрируемых во время «явления» – этим словом народ будет еще несколько веков обозначать пришествие лжецарей и чудесный характер этого события, сопоставимого с Богоявлением, – некоторые мнимые «царевичи» не имели бы шанса быть признанными населением даже в XIX столетии. Без тайны, окружавшей их уход со сцены, не возникло бы феномена лжелжецарей, то есть самозванцев, претендующих на роль недавно убиенного (лже)Дмитрия. С появления слуха о спасшемся лжецаревиче и до его ухода со сцены реальное, символическое и воображаемое соединяются в одно нерасторжимое целое.
В июне 1605 года Лжедмитрий во главе своего войска вступил в мятежную Москву, принял власть – и 21 июля был венчан на царство. Около года спустя, 15 мая 1606 года, он был убит в ходе заговора, устроенного боярином Василием Шуйским, которого вскоре провозгласили царем.
ОТ СЛУХА ДО «ЯВЛЕНИЯ»
Структура слухов о спасении царя или царевича и об их последующем выходе на сцену оставалась на протяжении всей русской истории совершенно идентичной. Она была всесторонне изучена К. В. Чистовым. Слухи Смутного времени строятся по модели, которая сохранит свою актуальность для всех последующих случаев самозванства.
Вмешательство народа. Слухи о том, что царевич Дмитрий жив, создали условия для авантюры Отрепьева. В период между смертью Ивана IV (1584) и его сына Дмитрия (1591) ходили толки об опасности отравления, которой якобы подвергался царевич, сосланный в Углич вместе с матерью по приказу царя Федора. После кончины последнего (1598) пошли разговоры о том, что Дмитрий остался жив и где-то скрывался или что Годунову удалось в свое время умертвить царевича, и если теперь Годунов не сумеет избраться царем, то попытается возвести на престол Лжедмитрия, чтобы сохранить власть. Вероятно, у истоков этих слухов стояли враждебные Годунову кланы, ведь подобные мистификации стали одним из факторов внутренней борьбы элит. Но народ подхватил их, сыграв в распространении этих слухов свою роль и выразив в них свои собственные требования. Распускаемые слухи, будь они анти- или прогодуновскими, превращали мистификацию в эффективное и доступное всем оружие. Присвоив его себе, народ обратил это оружие против царя и его элит.
Попытка устранения подлинного царевича и ее провал. По одним слухам, вместо царевича убили иного ребенка. По другим, он был спасен верными сторонниками. После убийства Лжедмитрия в его смерти тоже стали сомневаться.
