предусмотрительно оставили открытой) подобно пушечным ядрам или, вернее, ружейной пуле, подталкиваемой круглым пыжом. Ромео Тэн пробил головой крышу распределительной станции и неожиданно увидел перед собой усыпанное звездами небо и слепящий диск луны. Этой ясной осенней ночью лежавший под ним город влек его к себе как никогда. Он ясно видел освещенные окна зданий, дым, поднимающийся над трубами, и огни улиц, за которыми темнел парк. Воды Гарлема были залиты светом луны. Ромео приготовился к тому, что в следующую минуту он окажется в открытом космосе. Впрочем, он поднялся над Моррис-Хайтс всего на двести футов, после чего камнем рухнул на яблоню, стряхнув с нее разом все яблоки (исчислявшиеся несколькими сотнями). Ромео Тэн недвижно сидел на дереве, тупо наблюдая за тем, как яблоки скатываются по склону в направлении фермерского домика. Он провел на дереве всю эту ночь, пытаясь осмыслить происшедшее и понять, могло ли произойти нечто подобное с другими людьми или же случилось уникальное событие.
Теперь же Перли Соумз хотел собрать внизу всю свою сотню и целый час обсуждать с нею детали нового плана. По мере того как весть эта распространялась по городу, Куцые, один за другим, чувствовали, что сердце их уходит в пятки. Их тревога оказалась заразительной. Вскоре занервничал уже весь Манхэттен. Подавленное настроение царило даже в мюзик-холлах. Тем не менее к девяти часам вторника вся сотня Куцых молодцов уже находилась в яблоневом саду, разбитом у входа в сифон, готовясь к спуску. Пытаясь скрыть свою нервозность, они то и дело шутили и вели оживленные беседы, темами которых становились ограбления и кражи, а также условия содержания в различных тюрьмах. Ромео Тэну, превратившемуся в ту памятную ночь в инвалида, было дозволено спуститься в отстойник последним и выйти из него первым. Перли же, как и обычно, должен был войти в него первым, а выйти последним. Ровно через три часа все Куцые уже находились в подземном отстойнике.
Они, затаив дыхание, стояли между склепами, ловя каждый звук, Перли же расхаживал перед ними взад-вперед в мерцающем свете дюжины свечей. Все грабители носили черные маски (некоторые из них надели их еще в туннеле) – подвижные элегантные жулики, карманники, «боевики» (главные участники гангстерских войн, не умевшие, однако, забираться ни в чужие карманы, ни в чужие квартиры и потому не пользовавшиеся особым уважением) и даже сам главарь, не терпевший в таких делах ни малейшей фальши. Ромео Тэн стоял, держась рукой за край трубы и вслушиваясь в доносившийся из нее еле различимый белый шум. Перли неожиданно замер на месте и обвел взглядом своих людей, которые все это время стояли совершенно недвижно.
– Вы ничего не слышите? – спросил Перли, склонив голову набок. При этих словах лица всех Куцых побледнели так, словно на них набросили белую вуаль. – На то, чтобы забраться сюда, у нас ушло три часа, еще три часа уйдет на то, чтобы выбраться наружу… Что это за звук? – Все как один вздрогнули. – Наверное, мне показалось… Водицы-то испробовать
