к советской власти. Ты, Иван Павлович, не глупый мужик, и должен понимать, что если в селе нет врагов народа, то нам с тобой тут и делать нечего. Меня переведут в другое место, наш актив распустят по причине ненадобности.
– А сколько врагов народа должно быть в списке? Какой—нибудь план существует? И как определить, зажиточный ли человек, али бедняк? Может, того все село во враги народа зачислить? Вот было бы здорово. Кожен медаль мог бы получить за революционный энтузиазм.
– Бедняк тот, у кого в хозяйстве одна годная кошка мышей не ловит. Остальные могут быть причислены к врагам народа.
– У мене даже кошки нет. Благо, коммунизьма наступила, и я могу национализировать у богатых кусок баранины и кусок хлеба. Только, товарищ капитан, у мене тут случайно родилась одна мысля, она родилась сейчас, сию минуту. А что если мы всех зажиточный у Сибирь отправим, как этого требует ленинско—сталинская партия и она правильно требует, где мы будем отовариться, где сможем взять кусочек баранины на саслык? А то и молодого теленка? Ить теленка можно найти на сегодня только у врагов народа. Можем мы как—то тово… отпустим вожжи хотя бы чуточку, а?
– Не задавай провокационных вопросов, Иван Павлович.
– Виноват, виноват, каюсь. Больше такого не будет, товарищ капитан. Но меня интересует план. Сколько в день врагов мы должны доставить у КПЗ до прихода воронка с решеткой на окне?
– Такого плана нет, но… чем больше мы разоблачим, выведем, так сказать, на чистую воду, тем лучше, тем больше будет цениться наша работа, а ты еще и офицерское звание можешь получить, если, конечно, будешь стараться.
– Рад буду стараться, товарищ капитан.
– В Сибири, на Крайнем Севере не хватает рабочий силы. Тех, кого государство помилует, дарует им жизнь, отправят туда, в эти края, там тоже стройки коммунизма. Их будут бесплатно кормить, одевать, организованно выводить на работы, – чем плохо, скажи? Я сам в этих краях недавно служил.
– Так, может просто объявление вывесить, и люди сами пойдут, – сказал горбун, радуясь собственной находке.
– Добровольно никто не согласится.
– Тогда мы выдадим им путевку по ленинским местам на десять, а кому и на двадцать пять лет, причем бесплатную.
– Где ты слышал это выражение?
– О, это я слыхал еще до войны. Рази это плохая мысля? Двадцать пять лет на стройках коммунизьмы…, да это же прелесть.
– Иван Павлович, забудь это выражение и больше его не произноси. Ты понял меня? Не повторяй эту глупость, а лучше берись за дело. Нашу команду здорово раскритиковали в окружкоме партии, по сути нас обвинили в гнилом либерализме. Мы ведь сможем исправить положение, верно?
– Можем, можем, а то, как же? Сегодня же я соберу нашу банду, и мы зачнем составлять такие списки. Я думаю на первый раз тридцать фамилий достаточно, а потом еще столько же.
