Пореченков наконец понял, что находится совсем рядом с клиникой. Нужно было только пройти через пустырь, где этим красивым осенним утром несколько собачников выгуливали своих питомцев.
Здесь, на улице, все только что пережитое в метро, показалось Пореченкову страшным сном. В клинику, да еще в свой операционный день, приносить состояние тревоги и напряженности никак нельзя. Поэтому Пореченков сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем попытался обдумать и проанализировать свое состояние.
Так получилось, что он, похоже, стал случайным свидетелем диверсии или, как теперь модно говорить, теракта. Кто-то оставил в вагоне метро банку с летучими муравьями, которые, и в этом не приходилось сомневаться, разносили какую-то заразу, нечто похожее на скоротечную форму легочной чумы. Можно было, конечно, предположить, что какой-то биолог вез этих муравьев в свою лабораторию, что он сам не знал, как воздействуют их укусы на людей, а потом забыл банку в метро или в давке выронил. И муравьи случайно расползлись, разлетелись. Но это было маловероятно. Значит, все-таки это теракт. И возможно, такие теракты произошли не только в их вагоне.
Самым же неприятным представлялось то, что, будь это взрыв или какое-то иное силовое воздействие, его последствия были бы более очевидными, а значит, не так угнетали. Самый глубокий страх вызывает невидимая опасность. С врагом, который себя обнаружил, можно вступить в бой или убежать от него. А когда понимаешь, что эти летучие муравьи расползаются, разлетаются по всему московскому метрополитену и при этом (ему, как врачу, это было отлично известно) еще и размножаются, и размножаются не только муравьи, но и проникающие в кровь людям после муравьиных укусов вирусы… да, тогда содрогаешься от ужаса. Ведь ни милиция, ни армия помочь здесь не смогут. Необходимо срочно поднимать на ноги микробиологов, биологов, медиков, изучать неизвестную болезнь, искать вакцину, делать прививки… А милиция, судя по поведению лейтенанта, собирается скрывать информацию. Не только ему одному, но и всем грозила опасность, с которой пока неизвестно, как бороться. Жертвами летучих муравьев потенциально может стать каждый. Пореченков вспомнил, как когда-то, еще в детстве, слышал о том, что в транспорте начала орудовать банда, которая делала всем какие-то страшные уколы. И москвичи, как не раз вспоминала его мама, тогда в час пик буквально шарахались друг от друга. Да, трудно представить, как теперь переживают, паникуют случайно оказавшиеся в их вагоне женщины. Но ему-то никак нельзя сейчас отдаваться во власть эмоций.
Будучи, как говорили его друзья, истинным сангвиником, Пореченков всегда был рад заменить переживания делом. И еще раз восстановив в памяти, можно считать, по кадрам все, что с ним произошло в метро, определив, почему никак не может избавиться от тревожного, гнетущего чувства, он как бы обозначил для себя проблему, над которой потом обязательно нужно будет подумать. Но это будет потом, вечером, после работы. Или в крайнем случае после операции, которую, он это чувствовал, без него никто проводить не станет. Ведь известная актриса по совету одной
