худенькая девушка в длинном строгом платье и белом переднике, увидев Валерьяныча, она сделала книксен. Они обменялись несколькими фразами, затем на лифте поднялись на второй этаж. На встречу им из-за стола встал молодой человек лет двадцати пяти.
– Привет, малыш, – сказал Валерьяныч. – Что здесь требовалось этой старой обезьяне Торбину?
– Он хотел продать одну идею.
– Я уже по горло сыт его идеями. Больше не пускай его на порог, понял?
– Слушаюсь.
– Кстати, познакомься с Максом.
– К вашим услугам, – юноша поклонился.
– Очень приятно, – сказал Максим.
– Сообрази один горячий обед для Макса, бутылку бурбона и пару банок пива. И распорядись насчет одежды для нашего нового друга.
– Ну как тебе здесь? – спросил он, когда они вошли в его кабинет.
– Эрмитаж… – с одобрением сказал Максим.
– Некоторые из этих вещиц сделали бы честь любому частному и государственному собранию.
Комната и впрямь напоминала музей. На стенах были развешаны античные амфоры вперемежку с древним оружием и доспехами. За стеклянными полками шкафов были аккуратно разложены камеи, монеты, наконечники стрел и копий.
– Древний Рим – слабость нашего хозяина, – сказал Валерьяныч, плюхнувшись в кресло. – Садись, садись, не стесняйся. Поистине поразительная эпоха, расцвет науки, культуры, искусства, театра и музыки, поэзии и прозы. Ты слышал чего-нибудь про древний Рим?
– Так… – Максим пожал плечами, попытавшись выудить из памяти остатки школьного курса.
– Да, жаль… А ведь достаточно было бы человечеству изучить уроки истории и оно давно бы избавилось от многих катаклизмов. Хлеба и зрелищ требовала толпа, и императоры дарили ей то и другое с избытком. И как результат, Рим почти не знал социальных противоречий. Перевороты конечно случались, но чтобы кто-нибудь там вдруг потребовал низложить рабство и в срочном порядке ввести феодализм, или даже минуя его установить буржуазную демократию? Никогда! Бог мой, кому это, бишь, принадлежат слова о том, что единственный урок истории состоит в том, что из нее не извлекают никаких уроков? А ведь это и в самом деле так. Печальный урок расцвета и гибели великого Рима ничему нас не научил. И история жестоко отплатила нам за это. «Третий Рим» погиб, как и все предыдущие. Проанализировав древнейшую историю и сопоставив ее с новейшей, наши социологи пришли к малоутешительному выводу. Промышленный подъем конца ХIХ начала ХХ века, а также экономический бум после второй мировой войны мы испытали, идя почти в точности по канонам древнеримской истории. Политика «разделяй и влавствуй», «палка и морковка», создание буферных государств, установление в соседних странах угодных нам режимов – все это в точности повторяет политику Рима двухтысячелетней давности. Стоило же нам потерять истинно римский дух, пойти на поводу у демагогов, начать заигрывать с Европой и Америкой, как Рим с Аттилой, ослабить вожжи и наплодить безработных, допустить десяток региональных
