море. Последний луч, последний отблеск райского пожара и – быстро гаснущий мир.
Я выбралась на узкую, едва различимую в темноте дорогу. Она круто шла вниз, серпантином спускаясь в бухту. Тут полно опасных участков. В некоторых местах дорога делает такую петлю, что дух захватывает, особенно, если посмотришь вниз, на почти отвесный склон холма.
Когда все было кончено, я спустилась морю и забралась на утес. Тот самый, с часовенкой. Поверхность камня еще хранила немного солнечного тепла. Волны одобрительно и скорбно шелестели, разбиваясь о крутой бок утеса. Темнота вокруг шевелилась и дышала, наполненная чьим-то присутствием. Невидимая рука провела по моим волосам, нежный шепот коснулся уха. Прощальный вздох, всхлип, унесенный порывом ветра – и все смолкло.
Ненависть, темная и яростная, сжигавшая меня изнутри, погасла. Мне казалось, я сгорела вместе с ней.
Примерно через полчаса где-то рядом с воем промчалась машина скорой помощи. Еще через полчаса пронеслась другая машина с мигалками, должно быть, полицейская.
Когда я добралась до гостиницы, обе машины стояли на парковочной площадке. Проходя мимо, я заметила за стеклом полицейской машины знакомую светловолосую голову. Наташа сидела на заднем сиденье, прислушиваясь к чему-то, что говорила ей женщина в форме. Она меня не заметила.
Перепуганный Тодорис поведал мне, что случилось большое несчастье. Машина русских туристов сорвалась с дороги, слетела по склону холма и разбилась о камни.
– Мужчина мертв. А его жена, слава Богу, осталась здесь. Не поехала с ним.
– Значит, он все же нашел ключи от машины?
Тодорис скорбно покачал головой.
– Ключи нашел один из официантов. Под салфетницей на столе, за которым русские обедали. Лучше бы он их не находил!
Мой номер был пуст какой-то особенной, пугающей пустотой. Чтобы развеять это гнетущее ощущение, я разбрызгала по комнате духи с ароматом фиалок – любимые духи моей сестры, и выбросила флакончик. Больше он мне не понадобится. Я скинула платье, оставшись в белом купальнике, и подошла к зеркалу. Оттуда на меня глядел призрак.
Я сказала, что не верю в призраков? Я соврала. У каждого из нас есть свои призраки.
Иногда они смотрят из зеркал. Говорят во снах, подают знаки. Пугают своим присутствием в темной комнате. Выходят в свет фар на опасном участке дороги.
Иногда они убивают.
Артём Боев.
Дело о пропавших варежках
Долгожданный сон Петра Петровича прервал не столько громкий, сколько неожиданный колокольный звон. Проработавший до этого в госпитале до глубокого вечера Яковлев, вставать с кровати, чтобы понять причину происходящего, не хотел, только недовольно ворочался и пытался прикрыть голову подушкой. Казалось, звон не собирался умолкать, будто созывал всех на пожар или еще на какую
