только такого обращения и заслужил, козёл. Ты, урод, ещё раз рискни подойти к Джо и испортить и так сломанную из-за тебя жизнь, и я убью тебя. Я тебя прикончу, – получаю удар ногой в живот, и кривлюсь, стискивая зубы.
Бруно переворачивает меня и хватает за футболку. Чёрт, она же дорогая. Если он её порвёт, то я со свету его сживу. Она самая приличная у меня… что-то так болит живот и рёбра.
– Хочешь трахать мою сестру? Да пожалуйста. Она сумеет за себя постоять и дать тебе отпор. Но Джо хватит трогать. Ты достаточно над ней издевался, и я предупреждаю тебя, Эд, как в прошлый раз не получится. Я не уйду больше, чтобы освободить тебе дорогу. Ты всё просрал. И я тебя терпеть не могу. Ты кусок жалкого, самовлюблённого дерьма. Урою, – ещё один удар ногой по животу, а я сделать ничего не могу. Я напился, и всё так кружится, а в голове звенит. Бруно приподнимает меня, и я слышу треск футболки.
– Запомнил, Эдвард Ренайс? Мало измениться внешне, внутри ты как был дерьмом, так и остался, – мощный гул в затылке.
Скулю и катаюсь по земле, держась за живот и пытаясь хоть как-то остановить ужасный булькающий звук во рту. Мне что-то больно.
Да я его… я его так отделаю… завтра. Да, завтра.
Открываю глаза и замечаю, что я один валяюсь на земле и в порванной футболке. Нет ни Бруно, ни машины, и я не представляю, где нахожусь. Это явно нежилые кварталы, а какой-то лес.
Этот урод кинул меня здесь.
Чёрт.
Я не знаю, что натворил мой брат. Вот он, действительно, кусок дерьма, который сейчас наслаждается моей жизнью, а я разгребаю его говно. Это честно? Я что-то так устал. Устал быть крутым и знать ответы на все вопросы. За этот день меня один раз чуть не избили, и это была моя мать, а во второй всё же разукрасили тело, оставили пару синяков на рёбрах, и порвали любимую винтажную футболку, которую я купил месяц назад на парижской выставке. Офигеть. Как будто вернулся в младшую школу, где мне самому пришлось за себя стоять и учиться это делать через боль и кровь. Мне так себя жалко. Я же офигенный, и могу многое. Только вот что я могу сейчас?
Пьяный мозг обычно в таком состоянии обожает говорить сам с собой о чём-то возвышенном, поэтому я редко остаюсь в этой кондиции. Или напиваюсь в хлам, или же быстрее это делаю. Но подвешенное, странное состояние заставляет меня думать, а я этого не люблю. Наверное, потому что нечем думать, и это не моя любимая тема для обсуждения. Там, внутри, я тупой и даже не скрываю этого. Внешне и на язык я хорош, козлина, но мозгов мне недодали. Увы.
Сажусь на земле и с жалостью осматриваю свою футболку. Здесь даже денег на другую нет, да и магазинов, чтобы купить. Мои кремы… мне срочно нужно умыться, насладиться ночной сывороткой от старения. Не хочу стареть. Не хочу быть жалким, как мой отец и Эд. Или выпить ещё? Ввязаться в драку? Поехать к матери? Найти Джози и наорать на неё из-за футболки и её бешеного защитника слабых? Завалить в постель Лолу? Поесть? Какой выбор-то, я аж теряюсь.
