сама отказалась от этой возможности, Джина, – раздаётся за спиной мрачный голос Дерика.
Оборачиваясь, отпускаю бутон розы и выпрямляюсь.
– Потому что я не заслужила твоего подарка. Я знаю, что это всё фарс. Поэтому не смогла. Да и не ради подарков я была здесь, – тихо произношу, возвращаясь в холл, в котором стоит Дерик.
– Пройди за мной.
Молча иду следом, и мы поднимаемся на второй этаж. Дерик ведёт меня в мою бывшую спальню. Разом накатывают воспоминания: от страха до моего забытого здесь Хайда. Вот это был человек. Совсем не тот, что теперь.
Касаюсь шёлкового покрывала и улыбаюсь.
– Я передал тебе свой дом, потому что ты была единственной, кому я мог его подарить, зная, что он будет в безопасности.
Оглядываюсь на Дерика.
– Не понимаю…
– Когда я приму присягу, и меня коронуют, то мне придётся отказаться от всей своей недвижимости в пользу Альоры, то есть передать в пользование народу всё то, что было моим. Ферсандр многое переписал на Клаудию и так сохранил памятные для себя места. У меня же жены нет. Мне не жаль отдать землю и другое… но я не могу отдать им дом и пещеру. Это моё. Личное. Я хотел это сохранить, чтобы иногда иметь шанс получить там уединение. По этой причине я переписал всё на тебя.
Охаю от его признания.
– Почему же ты не сказал об этом раньше? Хотя бы письмо написал или на Е-мэйл сообщение, чтобы я была в курсе. Если всё обстоит таким образом, то я могу взять на себя это обязательство, но не пользоваться им. Вряд ли я ещё когда-нибудь смогу сюда вернуться. Так что… не знаю, я просто не знала твоих мотивов. Мне это показалось какой-то подачкой, чтобы я закрыла рот и всегда помнила о соглашении никому ничего не рассказывать. Я бы и не сказала… может быть… немного… прости, – кривлюсь и кусаю губу.
Дерик вопросительно изгибает бровь.
– Нет, не подумай. Я не всё рассказала Инге и Мег. Только то, что им нужно было знать. Они моя семья, и было бы странно постоянно молчать. Меня ранили, чуть не убили, я пропала практически на полтора месяца. Но клянусь, что твоих тайн не выдала и никогда не выдам, – быстро добавляю.
– Понятно. Но уже поздно. Слишком поздно. Ты отказалась.
– Прости…
– Хватит говорить это чёртово слово, Джина! Ты только его смогла написать мне! После всего! Одно грёбаное «прости»! Да пошла бы ты вместе со своим «прости»! – взрывается он.
Вжимаю голову в плечи и не знаю, что ещё теперь сказать. Хочется лишь долго извиняться.
– Самолёт будет готов завтра утром. Ты улетишь в Америку. На этом всё, – отрезает он, направляясь к двери.
Но не так же. Не так должно всё закончится.
– Я не смогла, – шепчу. Дерик замирает у двери.
– Не смогла сказать тебе прощай. Только «прости» выдавила из себя. Я не умею прощаться с людьми, которые
