и немытые, спускались на самые плечи. Лицо – изможденное, словно бы желтушное. Глаза незнакомца из зеркала, под которыми набрякли малоэстетичные синие мешки – стигматы методичного пьянства и недосыпания – светились тусклым огнем безумия.
В общем, ни интеллекта, ни тонкой душевной организации лицо нелепого бородача не отражало. И симпатичным его мог бы назвать разве что святой, которому все равно какого урода возлюбить.
НЕУЖЕЛИ ЭТО Я?
Эта мысль, родившаяся невесть в каких дальних доменах мозга Роланда Эстерсона, чудом сохранивших адекватность, больно хлестнула по самолюбию.
«Неужели это я, потомок вице-адмирала Карла Эстерсона, сумевшего дважды бежать из андобандского лагеря для военнопленных?» – шепотом проговорил Роланд, и его рот искривила гримаса муки.
«Неужели они все видят меня таким?»
Эстерсон закрыл глаза, чтобы больше не видеть отвратительного, жалкого бородача. А может, чтобы не заплакать.
Конструктор спрятал пистолет в карман.
Нет, он не сведет счеты с жизнью. Ведь разве он жил все эти годы?
Часы показывали полночь и узел служебных гейтов был погружен в нее по самую стеклокерамическую крышу. Снулые роботы-уборщики вылизывали полы своими намыленными языками, рабочие ночной смены нехотя заступали на вахту.
Бодрый и подтянутый Роланд Эстерсон стоял у гейта шахты № 8 и вел стандартную беседу с «Диотимой», системой допуска в рабочую зону космодрома. Эстерсон был тщательно подстрижен и даже пахнул дорогим одеколоном – рождественским подарком сеньоры Талиты. На нем был новый, не без щегольства скроенный комбинезон из блестящего криошелкового волокна, высокие кожаные ботинки и «умный» пояс, нашпигованный всякой полезной чертовней наподобие портативных источников питания и аптечки первой необходимости.
На спине у Роланда висел вместительный рюкзачок. Судя по тому, как натянулись ремни рюкзачка, в нем лежало килограммов десять полезного груза. С учетом уменьшенной силы тяжести, рюкзачок на самом деле тянул едва ли не на все земные тридцать.
– Ваши имя и фамилия?
– Роланд Эстерсон. Сегодня у меня счастливый день. Можете звать меня Роло.
– Уровень доступа?
– Первый, исключительный. Дальше уже некуда, откровенно говоря.
– Пароль?
– «Золотая Фрейя пряла золотые нитки», – произнес Эстерсон на шведском.
– Пароль не правильный, – с механической монотонностью проговорил девичий голос. – Повторите пароль.
– Ах черт! Конечно не правильный! «Конь Одина Слейпнир был слеп и нервен искони».
– Цель визита?
– Промышленный шпионаж.
– Извините, господин Эстерсон, но такой дескриптор отсутствует в моей базе данных. Повторите цель визита.
– Угнать «Дюрандаль» и смыться на нем туда, где раки зимуют.
– Повторите
