противоположное: «Я всегда колебался вместе с линией партии». С сотрудниками редакции Жуковский был скор на расправу, придирался и позволял себе резкие высказывания. Подразделяя авторов журнала на две категории: с кого ему лично будет какая-то выгода и с кого взять нечего, главред выстраивал весьма специфическую редакционную политику.
Однако при всём этом Жуковский мог быть и доброжелательным, и учтивым. К тем, кто ему пришёлся по сердцу, он относился весьма благосклонно. К Борисову, которому с начальниками в армейской жизни не очень везло, Жуковский неожиданно повернулся своей «светлой стороной». Именно он принял Борисова в журнал, когда его «попёрли» из армии, назначил начальником отдела и в работе не мешал. Благодарный Борисов старался с ним не ссориться и в открытый конфликт не вступать, соблюдая ленинский принцип «мирного сосуществования».
– Вот что, Виктор Павлович, – откашлявшись, начал Жуковский, – хочу тебя обрадовать: деньги нам на журнал дают! Но пока только на полгода и с одним условием…
Борисов напрягся: он хорошо уяснил, что суть вопроса заключается в том, что произносят после того, как прозвучит это самое «но».
– Что за условие такое, Геннадий Андреевич?
Жуковский утомлённо вздохнул, потёр глаза пухлыми пальцами:
– Требуют провести оптимизацию редакции!
При слове «оптимизация» Борисов поморщился:
– Ты предлагаешь мне написать заявление? – не привыкший крутить вокруг да около, без обиняков спросил он.
Глазки у Жуковского округлились:
– Ну что ты, Виктор Павлович! Чего это надумал? У меня на тебя совсем другие виды…
– Неужели замом возьмёшь?
– Выше бери! Хочу рекомендовать тебя на своё место… Но это после оптимизации!
– А сам куда? – удивился Борисов.
– Не обо мне сейчас речь, – уклонился от ответа Жуковский. – Скажи-ка как потенциальный главный редактор, кого сокращать будем? Областной минкульт предлагает нам штат редакции уменьшить на два человека…
Борисов понимал, что с начальством не спорят, но зароптал:
– Да куда ж ещё уменьшать, Геннадий Андреевич? И так не редколлегия, а какой-то огрызок! Всего семеро сотрудников, и каждый – на своём месте… Разве что мой отдел с отделом прозы объединить да уборщицу уволить – сами по очереди будем полы мыть…
Жуковский кивнул:
– Про соединение отделов – мысль добрая. Так, наверное, и сделаем. А уборщицу увольнять нельзя, – усмехнулся он. – Кто бутылки выносить на помойку будет? А может, Марковну уволить? Она давно на пенсии… К тому же прокурила здесь всё – дышать невозможно! Стуканёт кто-нибудь из обиженных борзописцев, так нас ещё и оштрафуют! За нарушение Федерального закона о курении в общественных местах.
– Геннадий Андреевич, тогда и Изя Лифшиц уволится. Они ж с матерью, как попугаи-«неразлучники», их разъединять нельзя…
– Тогда
