рубаху – то рвал… Нет, ты мне скажи, почему он за тебя, чужую жену, меня, твоего мужа, за грудки таскал, а? И эти две суки тоже туда же… Почему?
– Откуда я знаю? Чего ты ко мне привязался? Ложись лучше спать, уже полночь, а ты все колотишься.
– Спать… Она посылает меня спать. А я не хочу спать. Я хочу знать – что, как, зачем и почему? Объясни мне, дураку, и чтоб всё по уму… Вот так!
Митяй стукнул кулаком по столу, потом схватил Стешу за плечо, резко развернул к себе лицом и ударил по щеке. Стеша закрыла лицо руками. Он ударил её ещё раз по голове. Она вырвалась, схватила висевший у двери тулуп, и, как была в комнатных тапочках, выскочила на крыльцо. В окно было видно, что Митяй обувается, собираясь в погоню. Стеша отбежала подальше в сад и встала за старую яблоню. Горькие слёзы застилали глаза. Она зажимала рукой себе рот, чтобы не зарыдать во весь голос.
Митяй вышел на крыльцо и стал оглядывать двор. Заметив на снегу оставленный ею след, усмехнулся и пошел по нему к дереву, за которым пряталась Стеша.
– Ау, женаа! Хочешь поиграть в прятки? Я не против, давай поиграем. Чур, я иду искать, а кто плохо спрятался, того будем убивать. Слышь, Стешка, убивааать! Сейчас отведу тебя к оврагу, придушу и оставлю на съедение волкам. И всё будет шито крыто. А ведь неплохая идея, правда? Так что, будем играть или сама пойдешь, по – хорошему?
Стеша бросилась бежать в глубь сада, но Митяй догнал её, и, схватив за воротник тулупа, стал толкать впереди себя к калитке.
– Оставь меня, – закричала Стеша, пытаясь вырваться из его цепких рук, – чего ты хочешь?
– Чего я хочу? Я тебе уже сказал, чего я хочу. Ты меня достала, унизила перед всей деревней, и за это поплатишься. Такие суки, как ты, жить не должны.
– Я ни в чём не виновата и ничего плохого не делала.
– Ничего она не делала… А глазки Кирюхе кто строил, я?
– Да с чего ты взял, что я строила глазки? Никаких глазок я никому не строила.
– А по – твоему, я совсем дурак,– всё больше распалялся Митяй, подгоняя её в сторону оврага,– ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю? Зря, что ли газетчики за тобой, как кобели за сучкой, бегают? Ишь ты, звезда… Будет тебе сейчас и звезда, и небо в алмазах.
– Хватит, Митя, мне холодно. У меня ноги промокли. Я тебя прошу, пойдём домой…
– Она меня просит! – гоготнул Митяй, – поздно, мать… Сейчас скормлю тебя волкам, тогда и пойду спать. А утром Кирюха опять пойдёт тебя искать. И я пойду, буду ему помогать. Буду очень стараться, потому как к утру не останется от тебя ни следочка. Вишь, как метёт?
– Да ты совсем сошел с ума… Почему это ты решил, что волки съедят именно меня, а не тебя?
– А тут арифметика очень даже простая. Ты баба, а я мужик. Кто из нас будет помягче и послаще? Конечно, ты. Вот то – то же.
В это время где – то неподалёку раздался волчий вой. Стеша невольно прижалась к мужу, ища защиты у того, кто вёл её на смерть. Да она и не верила в то, что он действительно этого хотел. Как обычно,
