а второй пытаясь помочь мартышке встать.
Но Крыс уже спускался по ступенькам, видимо для того, чтобы мне лично высказать свое мнение по поводу моей работы. Мартышку я подняла, а Крыс в это время наступил на банан и, как это ни банально в случае с бананами, лежащими на земле…
– Не будь кретином – купи картину! – неожиданно вырвалась рифма из моих уст, в то время, как Крыс упал к моим ногам.
– Оу-у-у, – мартышка прикрыл лапой лицо. – С сувенирами было удачнее, – шепнул он мне на ухо.
– Марго! – злобно прошипел снизу Крыс.
– Ужель, не пора ль купить гжель? – криво улыбнулась я, глядя на Крыса сверху, и машинально протянула листовку кому-то справа от себя.
– Маргарита! – строго проговорил этот кто-то голосом Игоря Николаевича и вернул мне листовку.
– Каждую иностранку оденем в ушанку. Каждому безбожнику – по кокошнику… – я широко улыбалась и активно всучивала свои листовки прохожим.
Прохожие улыбались и брали мои бумажки. Кажется, это была моя лучшая рекламная компания. Мартышка стоял поодаль и ржал.
– Флаг России спасет от аллергии! Русский орел на футболке круче любой наколки! – рекламно-поэтический дар прямо-таки попер из меня.
Крыс поднялся и опять покашлял в мою сторону. Я покосилась на него, но бросать выполнять обязанности промоутера не стала.
– Купи магнит, забудь про целлюлит!..
– Маргарита! – настойчиво подергал меня за матрешку старший из шефов.
Я, широко ему улыбаясь, продолжила раздавать листовки.
– Маргарита! – повысил голос Игорь Николаевич.
– Шо? – невинно захлопала глазами я.
– Давайте без личных инициатив во время работы, – попросил Игорь Николаевич.
– Я исключительно без, – заверила его я. – Просто раздаю тут листовки.
– Вот, именно просто и раздавайте! Без патриотических лозунгов! – настаивал Игорь Николаевич.
– Просто – они не берут, – прошептала я.
– Раздавайте с рекомендованным нашим маркетинговым отделом текстом! – посоветовал он.
– Как скажете, – пожала плечами я.
Опять учат. Никакой свободы самовыражения. Я грустно смотрела вслед удаляющимся шефам и на художественно размазанный след от банана. Есть хотелось. Видимо, поэтому банановая размазня напоминала мне пюрешку.
– И как будем его спасать? – рядом с моим ухом снова материализовался мартышка.
– Банан? – грустно вздохнула я.
– Мир! – убедительно уточнил мартышка.
– Мир… – задумалась я. – А я у тебя хотела уточнить. Собственно, кажется, даже начала уточнять. Но лошадь вмешалась.
– Так, я не в курсе, – совершенно спокойно сообщил мартышка. – Мир ваш, вам виднее, как его спасать.
– Слизняки –
