меня не будет рядом. А я буду ждать, когда снова тепло проникнет в мою грудь и ночь будет казаться днём. Ярким и безоблачным днём, где я буду смеяться искренне, – улыбаюсь ему, и он мне тоже. Наклоняясь, он целует меня, а я отдаюсь его губам, словно цветок, поглощающий солнечный свет в морозное утро.
– Айви! Айви! – Дёргаюсь от полного паники крика где-то очень близко. Мой незнакомец отрывается от моих губ и недоумённо поворачивает голову. Шуршание гравия и звук работающего мотора машины приближаются.
– Чёрт, это мой брат. Он до сих пор считает, что мне пять лет. И лучше, чтобы он тебя не видел, – кривлюсь я и отталкиваю от себя мужчину. Он перекатывается на спину, но хватает меня за руку. Его пальцы настолько холодные, что у меня стынет кровь. Даже передёргивает от этого. Видимо, его сердце работает сегодня на износ. Он очень взволнован, даже напуган, раз температура его тела опускается всё ниже и ниже.
– Ты останешься, Айви? Ты же не заставишь меня караулить тебя у дома, а потом лечь на дорогу, чтобы не дать автобусу ехать дальше? – Прищуривается он.
– Хм, это слишком драматично для меня, но довольно мило, поэтому не будем разрушать психику пассажиров…
– Айви! Чёрт возьми! Айви! – Орёт брат.
– Мне нужно идти, – шепча, выдёргиваю свою руку из его, но он хватает меня за талию, и я падаю на его тело. Его губы впиваются в мои и мне так хочется остаться с ним. Лежать так всю ночь и болтать, а мне необходимо уходить.
– Я буду ждать тебя. Всегда. Ты знаешь, где меня найти, Айви, – быстро шепчет он, отпуская меня.
– Надеюсь, что Пэнзи снова что-то забудет, – бормочу я, поднимаясь на ноги.
– Даже без этого. Приходи ко мне, я устрою тебе экскурсию по дому, – подмигивая, он приподнимается на локтях.
– А нас за это не арестуют?
– Нет. Доверься мне.
– Тогда я приду. Завтра. Пока, – машу ему и бегу к дороге.
– До встречи, малышка!
Оборачиваюсь, счастливо улыбаясь и надеясь снова увидеть его, но его нет. Из-за высокой травы его не видно, а слова до сих пор крутятся в голове, согревая надеждой на новую встречу.
Господи, это безумие. Это просто невероятно. Но мне так понравилось с ним всё. Мы словно родственные души. Сломанные души и у каждого свои раны, но они болят меньше, когда мы рядом. По крайней мере, у меня.
Вылетаю на дорогу и свет фар бьёт по моему лицу. Брат выскакивает из машины.
– Не начинай. Мне двадцать пять, и я гуляла. Не утрируй, Пэнзи, со мной всё хорошо и не стоило орать на всю округу, – резко отчитывая его, поднимаю руки вверх.
– Я волновался! Ты не вернулась домой, а это для тебя новое место! Господи, я буду орать! Я буду…
– Давай, ты сделаешь это по пути домой, идёт? Я слишком устала, чтобы спорить здесь, – перебивая его, последний раз оглядываюсь,
