искать-то будем только весной, ближе к лету, а то и летом… И мы по-прежнему не знаем, не только где оно, но и что это за сокровище и чье оно, откуда… Да еще идея, высказанная Ольгой Царевой о том, что сокровище может быть не металлическое… И никаких зацепок пока нет. Но не ждать же весны!»
Он решил максимально использовать зимой свое свободное время для работы в архивах и библиотеках.
«Придется покопаться… Интернет надо тоже поактивнее использовать… И самому и попросить Григория Хохлова, Владимиров Стулова и Щеглова. Составить им примерный перечень тем для поиска. Возможно, что-нибудь и найдется. И еще… искать надо по фамилиям и именам не только княжеской семьи, но и жителей села, – он улыбнулся, от пришедшей в голову мысли, – заодно можно будет и их родословную, хотя бы частично, восстановить… Для этого надо будет обращать внимание на мельчайшие детали: вдруг, какая-то из них и станет ключом к сокровищу…»
Старшеклассники охотно согласились с предложением Арсения и начали поиск в Интернете.
Долгое время результатов не было: на письма, направленные Арсением, приходили ответы, что архивы утрачены или им предоставлена недостаточная информация, на основании которой невозможно найти интересующие его сведения. Его едва ли не еженедельные субботние поездки в городские библиотеки также ни к чему не привели.
«Не дается сокровище, – в очередной раз, возвращаясь из города на последнем вечернем рейсовом автобусе в село, подумал Арсений. – Или я не так веду поиск? Да, нет… вроде так… Может я что-то упустил? Нет… Использовал все, что известно. Пока известно… Да и мои друзья по институту, тоже так считают… Ведь ни только я ничего не нашел, но и они не нашли… Но как же такое может быть: о сокровище знает все село, но о том, где оно, чье – не знает никто? Никаких следов сокровища. Никаких подсказок. Но, ведь, этого не может быть! Не может… А если может? Если может, то получается, что… слух о сокровище давным-давно был распущен специально! Но для чего? И кем?»
Эта мысль захватила и не отпускала его. Он почувствовал, что должен поделиться ею с кем-то, кто гораздо старше и опытнее его.
«Поговорить с Иваном Петровичем? Можно, но как-то не удобно… Скажет, а если не скажет, то подумает, что я не справился с задачей… А если с дедом Прохором и его женой? Можно, но тоже не надо. Подумают, что я жалуюсь. С родителями? С ними можно, они поймут и поддержат, – в этом он был уверен. – Поддержат, как поддержали мое желание стать учителем истории и начать мою самостоятельную учительскую деятельность с сельской местности. Да, с ними надо поговорить. Но когда? Уже декабрь, конец второй четверти, а там новогодние каникулы и презентация… А в Новый год! Правильно! Предупрежу Ивана Петровича и уеду дня на три в Москву, а презентацию проведем после Рождества. Рождественскую презентацию! Да и у ребят будет дополнительное время для подготовки… Они очень волнуются, что могут не успеть… Так что дополнительные дни им будут только на пользу.»
XI
Иван Петрович не возражал, и Арсений, предупредив учеников о своем
