потребует от нее доказательств. Доказательств, которых у нее, кроме ее убежденности в том, что все это подстроил именно он, нет. А раз нет, значит, она обвинила его, наладившего, как с ней поделились некоторые коллеги-руководители, тесные отношения кое с кем из окружения Коренева, голословно. Получается, что Товаров, сможет использовать это против нее. А там … – ей стало страшно, капли липкого холодного пота потекли по ее спине, – прощай должность, все, конец!
– Что ты предлагаешь? – обратилась она к Афанасьеву.
– Надо получить объяснения от сотрудников финансового управления, проанализировать их, определить причину и виновного, затем принять меры.
– Эка, хватил, – понимая, что он прав, подумала она. – В другое время я бы так и поступила, но не сейчас. Сейчас, именно сейчас, надо принять меры, показать всем, что она, только она знает как руководить организацией и равных ей нет!
– Конечно, давайте потребуем письменные объяснения, – снова вступил в разговор Товаров.
– Как бы, не так, – злясь на Товарова еще больше, подумала она, – ты, конечно, поможешь им их составить, затянешь время, и в результате выйдешь сухим …
– Нет, не пойдет, – отрезала она. – Надо решать сегодня!
– Зинаида Евдокимовна, можно пригласить всех финансистов к Вам в кабинет, поговорить с каждым и принять по итогам решение – предложил Афанасьев.
– А он прав, – чувствуя зависть к нему, быстро нашедшего приемлемое для нее решение, поняла она. – Пусть-ка, они попробуют у меня отвертеться! Заодно, посмотрю, как будут вести себя замы… Авось, Товаров и попадется …
– Хорошо, но только все присутствующие будут принимать участие в разговоре, – категорично заявила она.
– Зинаида Евдокимовна, – сказал Афанасьев, – разрешите мне не участвовать, много других дел, да, и финансовые вопросы вне моей компетенции.
– Нет, – отрезала она, – дела подождут.
Томка вызвала в приемную всех находившихся на рабочих местах сотрудников финансового управления. Они друг за другом входили к ней в кабинет, многие из них пугались, видя находящихся в нем, отвечали на ее вопросы и выходили, оставаясь в приемной.
– Ну, – когда за последней из них закрылась дверь кабинета, спросила она, – что будем делать?
– Надо подумать, – произнесла, молчавшая все время, Суховей.
– Надо, – поддержал ее Товаров.
– Зачем? – вспылила она, понимая, что ничего против Товарова ей получить не удалось. – Не уже ли и так не ясно?
Все молчали.
– Я решила уволить … – начала она, соображая кого из сотрудников финансового управления выбрать жертвой.
– Кого? – встрепенулся Товаров.
– Кого? – как эхо повторила Суховей.
Афанасьев и Смирнова, молча, смотрели на Зинаиду Евдокимовну.
– Лариску.
– Колобкову? – неожиданно для нее удивился Афанасьев.
– Да!
