знаешь, что тропа всегдаТвоим желанием ведома.
В пустыне, по горам, сквозь чащи
Дойдёшь, желанием ведом, —
Лишь был бы только настоящим
Тебя манящий этот дом.
«По стене блуждают тени…»
По стене блуждают тени,
Лоб нахмурил потолок,
Лучше графику смятений
Кто б ясней увидеть мог?
Всё отчётливо ложится
На души моей картон,
Чтобы с будущим ужиться,
Важно выбрать верный тон.
Повторенье интервалов
Меж штакетин тишины,
Чёрно-бело и устало
Повторять цветные сны.
Ластик утра чисто снимет
Тени мысли, тишину,
Не могу расстаться с ними —
Всё по памяти верну.
Ночь пустая, вертикали
Неожиданных углов…
В партитуре тёмной стали
Чётче мысли, громче слов.
«И снова мартовские иды …»
И снова мартовские иды —
Чреда рождений и смертей.
Пустое для судьбы обиды,
И взлёты безразличны ей.
Быть может, и тела, и души —
Всего лишь как земли туман,
А каждый слышит то, что слушать
Ему и видеть случай дан!
И как на нерушимых сваях,
В необозримости веков
Земля спокойно почивает
На хрупких столбиках стихов.
«Любовь твоих учеников…»
Маргарите
Любовь твоих учеников
Пришла ко мне порой печальной,
Как продолженье жизни дальней
В картинах, оживших из слов.
Твоё волшебное зерно,
Что ты в их души заронила, —
Всепобеждающая сила,
Сквозь годы проросло оно.
Всё то, что ты им отдала,
Души порывами вернулось,
И ты мне снова улыбнулась,
И день со мною прожила…
Так чтó есть память, жизни след?
Лишь то, что сделано тобою
Другим,
с кем связана судьбою,
Пускай минует много лет.
Там в океане меж планет
Любовь навечно остаётся
И снова с ангелом вернётся,
И мир её увидит свет.
«В непреходящей суете…»
В непреходящей суете,
Тщеславье мелочном тревожном,
Увы, запуганной мечте
Не выжить в мире односложном.
В тюрьме смиряем плоть и дух,
На сцене общего обмана,
Но разум жизни не потух,
И, может, нам сдаваться рано.
Есть у затеянной игры
Лишь алчность против всяких правил,
И всем отчётливо видны,
Кто тайно кошелёк подставил.
Кто агнец божий в этот час?
Кто на костёр безумья ляжет?
Как мир избавился от нас,
Кто детям в судный час расскажет?!
«Витала Муза надо мной…»
Витала
