габариты шерифа. И не без оснований, поскольку Мэтт – бывший коп из Чикаго, а такого парня ничем не прошибешь.
– Неудачный день?
– Да. Я сломал ноготь.
Мэтт ухмыльнулся:
– Баба!
Следующие тридцать минут они безжалостно выбивали друг у друга победу, но в конце концов растянулись на мате, ловя воздух.
– Хочешь рассказать мне о своем геморрое? – спросил Мэтт, когда немного оправился.
– Не хочу, – прохрипел Сойер, изучая потолок и дожидаясь, пока стихнет шум в ушах.
– Я уверен, это не женщина. У тебя ее нет. Ты всех распугал.
– Отстань от меня.
– Ты не в моем вкусе, приятель, – хихикнул Мэтт. – Я люблю отзывчивых и красивых. Значит, работа?
Это его жизнь, подумал Сойер.
– Я бы выбил из тебя больше, только уже не чувствую ног.
– Ну и кто из нас баба?
Фыркнув, Мэтт сумел встать.
– Пойду-ка я в душ.
Сойер лежал еще пару минут. Избыток адреналина и энергии он израсходовал, тело расслабилось. Теперь бы найти силы, чтобы встать. Сжимая болевшие ребра, он с трудом поднялся и увидел перед собой Хлою.
Она была одета для тренировки: в черные короткие штаны и желтое спортивное бра, – но Сойера остановило не это.
– Тебе дали пинка под зад, шериф.
– Черта с два.
– Не знаю. – Хлоя подняла голову, чтобы взглянуть на него. – По крайней мере твой разгоряченный друг встал на ноги с большей легкостью, чем ты.
– Разгоряченный?
– Хм… У тебя кровоточит губа.
– Я в порядке, – ответил Сойер, вытирая кровь.
– Хорошо, – с сомнением произнесла Хлоя. – Если ты уверен…
Боже. Минуту назад он не представлял, как отволочь себя в душ, а теперь сел на скамью для жима и потянулся за гирями. Хлоя подняла бровь, но, молча вставив наушники, села на другую скамью к нему спиной.
– А твоя астма?
– Это же не сердце. Все нормально, когда я двигаюсь медленно.
Она начала работать предплечьями – движение, придававшаее ее упругому, изогнутому телу какой-то непостижимый ритм. Конский хвост великолепных рыжих волос раскачивался туда-сюда, но плечи оставались прямыми, а мускулы спины – гладкими и женственными. У нее был самый красивый зад, какие Сойер видел. Наверняка в этом зале имелись и другие привлекательные попки, но Хлоина была перед ним, притягивая его взгляд. Он пытался увидеть как можно больше, и она застала его врасплох, когда повернула голову.
Сойер моментально поднял гири. К счастью, руки подчинились ему, и он избежал полного унижения.
Хлоя внимательно смотрела на него, и в ее взгляде было что-то новое, что-то опасное, роковое, темное. Молчаливый призыв, разбудивший такую же опасную, роковую часть его, которую он давно обменял на другой образ жизни. Сойер опять поднял гири. Он бы наверняка размозжил себе голову, если б его не остановили две больших руки.
