И замялась.
Шура воспользовался паузой, чтобы представить коллегу:
– Татьяна. Как ни странно, Ларина. Верная помощница, замечательный, хотя и молодой специалист в своей области…
«Интересно, в какой?» – подумал Андрей.
– Ах, оставьте, Александр Васильевич… – Скулы женщины побелели – то ли от смущения, то ли от нежелания сообщать очередную неприятную новость. – Вот вы тут сидите, можно сказать, отдыхаете, а там такое творится…
– По порядку, Танюша, – перебил Шурик.
– По порядку можно было вчера, – зачастила женщина. – А сегодня полный беспорядок и анархия… Полиция так и не прибыла… Исчез доктор Гарин из отделения инфузионной терапии, его нигде не могут найти… В палате номер восемь обнаружены два тела – это пациенты, с ними проводил психотерапевтические сеансы доктор Юнгер. Скончались, по внешним признакам, от удушья… В полиции не берут трубку. Пациенты разбегаются, их никто не может удержать. Сестринский персонал тоже не собрать, санитары не знают, чьи распоряжения выполнять. В третьем отделении был пожар, кто-то успел сдернуть огнетушитель и все залил… Александр Васильевич, миленький… – Татьяна умоляюще прижала руки к груди, – сделайте хоть что-нибудь, обуздайте этот бардак. Я знаю, что ваша смена закончилась, но должен же кто-то это прекратить! Вас сменил Алябин, где он? Его тоже не могут найти. Что происходит, Александр Васильевич? – «Верная помощница» сделала квадратные глаза. – В город не дозвониться, выходить туда страшно. Пять минут назад в больницу прибежали двое испуганных молодых людей, умоляли их не выгонять, говорили, что за ними гнались какие-то психи, которые крушили все подряд…
«В психбольнице прячутся от психов?» – мысленно удивился Андрей.
– Пойдемте, Александр Васильевич, – умоляла Татьяна. – Не знаете, что делать – так наорите на это стадо, вы же умеете орать. Или разгоните нас к чертовой бабушке, но чтобы это было официальное распоряжение… Боже, несколько минут назад стало плохо доктору Бурденко – у него лицо одеревенело, весь трясется, слова вымолвить не может – никто не понимает, что он хочет сказать. Дозвониться до «скорой» невозможно, не срабатывают даже городские телефоны. Его положили в ординаторской, медсестры пытаются привести его в чувство…
– Ну, клиника! Пойдем, Танюша. – Шура засуетился, начал выбираться из кресла, расплескал коньяк, остатки выпил. – Андрей, сиди здесь и ни шагу. Хотя ты и так никуда не пойдешь, потому что я дверь закрою… – Шура злорадно осклабился и вытолкал Татьяну в коридор. Провернулся ключ в замке.
Дверь не отличалась особой прочностью, он бы выбил ее при нужде, но пока сидел, не шевелился. Что за чертовщина в городе? Он слышал, как удаляются шаги, уплотняется тишина. Лишь размеренный гул кондиционера напоминал о том, что он не в склепе. Может, сон? Многоходовая галлюцинация с сюжетом? Он ущипнул себя за ухо – самый здравый поступок в данной ситуации. Несколько минут он сидел неподвижно, боясь шевелиться. Похоже, он заражался всеобщей
