в них.
– Зачем ты это делаешь? – спросил я.
Она засунула мне руку в джинсы, а я шутя отбивался.
– Хочу тебя. Ничего не могу с собой поделать. Давай закроемся в туалете. Или завтра? Я дежурю. Скажи Маринке, что ушел в магазин за хлебом или что-то в этом роде.
– Все магазины завтра закрыты.
– Придумай что-нибудь еще.
– Я не хочу ничего придумывать. И тебе советую завязывать с этим делом.
Даже сейчас, годы спустя, я не могу с уверенностью сказать, что именно двигало Наташей. Жажда мести? Любовь? Или просто дерзкое чувство юмора? Да, Наташа любила посмеяться. Но моя старая майка и кружка свидетельствуют в пользу серьезных чувств. А может быть, она все это подстроила. Она могла. Все, что было связано с этой женщиной, – неоднозначно и противоречиво. Человек, много сделавший для меня, готовый ради меня на все, годами методично отравлял мне жизнь. Она была моей первой женщиной, ближайшим другом и злейшим врагом в одном лице. Через два года после того, как мы с ней «расстались навсегда», нас снова «познакомила» Марина.
Когда жена вернулась в комнату, мы сидели по разным концам стола и смотрели телевизор.
После чая за Наташей заехал очередной «просто знакомый» на белой БМВ (я выглянул в окно, когда она разговаривала с ним по телефону).
– «…И я лечу туда, где принимают…» – сказала Наташа цитатой из Высоцкого, надевая дубленку.
Следом за Наташей отправились домой и мы. С неба сыпался мелкий снег. Редкие прохожие громко смеялись и шутили. Полпути мы шли молча.
– Как ты думаешь, – спросила Марина, – Бурцевы отправили детей к родителям из-за нас?
Я пожал плечами.
– Уверена, что так оно и есть. Из наших знакомых бездетной осталась одна Наташка. Думаю, года через два она выйдет замуж, и тогда у меня не останется ни одной подруги. Ни детей, ни подруг.
Марина боготворила Наташу почти как мать, и в случае распада нашего идиотского любовного треугольника я вполне мог остаться в меньшинстве».
14
«Запись 4 от 23.09.2017 г.
– Мама говорит, что Бог не дает нам детей, – сказала Марина на пятилетие нашей совместной жизни. – Думаю, она обобщает. Это мое проклятие, и ты не обязан его со мной делить. Если до конца года беременность не наступит, я подам в загс заявление на развод. Но прежде мы попробуем обмануть Бога.
На ЭКО мы истратили намного больше, чем могли себе позволить. Семейный бюджет трещал по швам. Четыре попытки. Четыре! Половину мы заняли, половину дали мои родители. Спасибо тебе, отец, за все, что ты для меня сделал. Я так и не сказал тебе этих простых слов. Но черт возьми, лучше бы ты не был таким добрым.
Когда теща услышала о том, что мы собираем анализы, необходимые для процедуры, она заявила свое категорическое «не вздумайте». «Молитесь о детях. Обращайтесь к нему. Но не делайте этой
