данную тематику сюда могла принести только Юлька, а она, даже окажись и в самом деле беременной, вряд ли станет со мной сейчас разговаривать. Очень она здорово в субботу на меня обиделась, тут двух мнений быть не может. Не исключено даже, что наши с ней дорожки разошлись в разные стороны навсегда. А что, с нее станется назло всему миру и мне лично выйти замуж за какого-нибудь бизнесмена средней руки, напрямую зависящего от ее отца, а после свалить на пару лет проживать куда-нибудь в Италию. Ей всегда нравилось Сорренто.
Но чтобы она пришла сюда, да еще делилась с кем-то столь личными переживаниями? Да никогда!
Зато приятен тот факт, что кое-кто, похоже, не столь обидчив, как моя подруга детства.
– Валера, Валера – смутилась Анна Петровна – Как так можно говорить? Откуда в тебе этот цинизм? Ты раньше таким не был.
– Был – вздохнул я – Просто вы этого не замечали. Ну, и повод показывать свое истинное лицо не возникал.
– Понимаю-понимаю – заулыбалась старушка – Защитная реакция психики, у Малышевой про это целая передача была. Там еще в мозг переодевался этот… Как его…
– Валееера – раздался из коридора голос, полностью подтвердивший мои догадки – Валерочка! Ты где?
– Так вот он – Анна Петровна отмела в сторону воспоминания о мозге и Малышевой, заулыбалась и изобразила жест из категории «добро пожаловать» – Проходите, Стеллочка.
– Спасибо – появившаяся в дверном проеме ведьма была сама скромность и обаяние, ее глаза лучились неподдельной добротой – Какие же у моего Валеры славные коллеги! А я, дура, еще переживала, ревновала…
Она махнула ладонью, а после приложила ее к глазам, как бы давая понять, что вот-вот от стыда пустит слезу.
И ведь знала, змея, куда шла. Сарафанчик в стиле шестидесятых годов натянула на себя, волосы лентой перехватила. Не девушка, а сплошная ностальгия по тому времени, когда мои сослуживицы были молодыми.
– Да что ты, что ты! – Анна Петровна предсказуемо растрогалась – Наш Валерочка тихий, смирный, никогда ничего такого. Да и с кем? С нами, антиквариатом?
Сказав это, старушка рассмеялась, а ведьма ее еще и приобняла, несомненно окончательно растопив немолодое сердце моей коллеги.
– Ну, вы поговорите, а я пойду – заторопилась старушка – Дел-то еще, дел…
И вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Н-да – выждав минутку, произнесла Воронецкая, оглядев мою каморку – Знаешь, Валера, а ведь это диагноз. Вот прямо он. Ладно раньше ты тут ютился, это хоть как-то можно было понять. Пусть с трудом, но понять. Наследник неплохого такого состояния взбрыкнул, нахамил отцу, решил жить своим умом и трудом, отказавшись от мажорского бытия. Ну да, подобное припахивает легкой сериальностью, но иногда все же встречается в живой природе. Но сейчас, когда у тебя есть вполне легальный способ жить нормальной жизнью без родительских капиталов, ютиться тут… Ты мазохист?
– Нет – я развалился на жалобно скрипнувшем кресле –
