времени о тебе не вспомнят.
– Что? – Я сел. – Я пробыл там всего час?
– Даже меньше. А кажется, что вечность. По себе знаю.
– Надо же, как выжатый лимон… – Я нахмурился, припоминая. – Чибис, когда за мной пришли, я ничего не боялся. Хотел требовать объяснений, извинений, освобождения – но так и не задал ему вопросов, ни одного.
– И никогда не задашь. Я пробовала. Просто сила воли тает, как у кролика перед удавом.
– Верно.
– Кип, теперь ты понимаешь, почему я должна была воспользоваться малейшим шансом на побег? Ты, кажется, не поверил моему рассказу; теперь веришь?
– Теперь верю.
– Спасибо. Я всегда говорила, что у меня есть гордость и мне наплевать, что люди подумают, но на самом деле это не так. Нужно было вернуться к папе и рассказать ему… потому что он единственный на всем белом свете, кто поверил бы мне, как бы идиотски это ни звучало.
– Понимаю. Думаю, что понимаю. Но как тебя занесло в Сентервилл?
– В Сентервилл?
– Туда, где я живу. Где «Майский жук» вызывал «Чибиса».
– Да не собиралась я туда лететь. Надеялась приземлиться в Нью-Джерси, а еще лучше в Принстоне, потому что хотела найти папу.
– Хм… Неслабо промахнулась.
– А ты смог бы лучше? Ведь почти удалось, хотя все было против меня. Этот корабль нетрудно вести; просто нацеливаешься и летишь, – наши корабли куда мудрёнее. И Мамми мне помогала. Но пришлось тормозить в атмосфере, делать поправку на вращение Земли, а тут я не очень сильна. Вот и вышло, что мы залетели слишком далеко на запад, а пираты гнались за мной, я растерялась… а потом услышала тебя на служебной частоте и решила, что все правильно – что я выбралась. – Она развела руками. – Прости меня, Кип.
– Твое счастье, что вообще села. Говорят, хорошее место посадки – то, с которого ушел на своих ногах.
– Прости, что впутала тебя в историю.
– Ну… насчет этого не волнуйся. Не меня бы впутала, так кого-нибудь другого. Чибис, что ему нужно?
– В смысле «им»?
– Им? Вряд ли те двое что-нибудь значат. Главный-то Лиловый.
– Я и не говорю про Тима и Джока – они люди, хоть и подонки. Я имею в виду пришельца и таких, как он.
Причины для разжижения мозгов, конечно, имелись: меня трижды нокаутировали, я не спал ночь, и вообще такие передряги не каждый день случаются. Но пока Чибис не поправила меня, даже в голову не приходило, что таких, как Лиловый, может быть много, – а ведь и его одного более чем достаточно.
Если есть один, то должны быть и тысячи – а возможно, миллионы и миллиарды. Сердце ушло в пятки, а то и ниже.
– Ты видела других?
– Нет, только его. Но мне говорила Мамми.
– Ничего себе! Чибис, что они задумали?
– А ты не догадываешься? Вторжение готовят.
Расстегнутый воротник начал меня душить.
– Как это?
– Не знаю.
– Хочешь
