объемом выполненных ими работ. Трудность состояла не в самом исследовании, а в том, как интерпретировать результаты.
Вконце 40‑х годов развернулась идеологическая компания борьбы с так называемым космополитизмом, направленная против части советской интеллигенции, которая рассматривалась, как носительница скептических и прозападных тенденций. Космополитизм, как отсутствие привязанности к своему народу и отечеству, стал подвергаться резкой критике со стороны сторонников патриотизма. В такой обстановке любое непатриотичное высказывание относительно русской истории Арктики и Дальнего Востока немедленно вызывало обвинение в пособничестве капиталистам.
В одном из своих выступлений директор Института истории и философии АН СССР академик Б. Д. Греков говорил: «Советским историкам, создающим марксистско – ленинскую науку истории, должно быть свойственно критическое отношение не только к современной науке империалистического Запада, но и к дореволюционной русской науке. … Причиной наших ошибок, сказал он, является сползание многих авторов на позиции буржуазного объективизма».
Тотальная зависимость советской исторической науки от идеологии правящей партии приводила к тому, что даже ее лучшие представители вольно или невольно фальсифицировали историю, насаждали мифы и, в конечном счете, серьезно деформировали сознание людей. Любой историк, пытавшийся найти истину за пределами официальной точки зрения, рисковал, как минимум, остаться без работы. Ведь где бы ни работал советский историк, от него всегда в первую очередь требовалась политическая благонадежность. А политически благонадежными для правящей партии были лишь те историки, для которых самые последние ее решения всегда являлись истиной в последней инстанции.
Люди старшего поколения хорошо помнят лозунг советского времени «Партия сказала – комсомол ответил: есть!». Так вот, брали тогда «под козырек» и говорили: «есть» не только комсомольцы, но и убеленные сединами маститые ученые, исполняя указания партии даже тогда, когда сознавали полную их абсурдность. Уж таково было время.
В 1948 году страна готовилась торжественно отметить 300-летие открытия Дежневым пролива между океанами. Этому событию были посвящены специальные заседания ученых советов института географии, института истории и московского филиала географического общества СССР.
На расширенном заседании ученого совета Института географии с докладом «Великое географическое открытие Семена Дежнева» выступил член – корр. АН СССР А. В. Ефимов. Содержание доклада сводилось к тому, что отписки и челобитные Дежнева являются историческими источниками неоценимого значения, и что Дежнев не только первым прошел проливом, разделяющим Азию и Америку, но его спутники достигли Камчатки и, возможно, открыли Аляску, еще неизвестную европейцам. 26 октября 1948 года состоялось совместное торжественное заседание Географического общества СССР и
