и думать о нем. Не сейчас.
Мы сбежали… и это главное. И теперь нужно хорошо спрятаться. Ото всех, и особенно от Ферзя.
Достал из пачки сигарету, наблюдая за автобусом, в котором скрылась Мария с дочерью. Подкурил и еле сдержал себя от желания скомкать это дерьмо, бросив на асфальт.
Был зол. И не потому, что два щенка решили наплевать на мои слова, или на Высокова, который уже был поперек горла, и меня подмывало отправиться к нему и выбить мозги, а из-за девчонки…
Вспомнил ее глаза, лицо, тело… и готов был послать все благие порывы и догнать, но не мог. Пусть бежит, живет, что угодно, мне плевать.
А с ней… меня всего выворачивало изнутри так, что похож был на бешеного зверя, зависимого от самки, защищающего свою собственность. А она мне чужая и абсолютно не нужна. Да и никто не нужен.
Женщина для траха, дикого и грубого… Больше от нее ничего не требуется.
Выдохнул дым и посмотрел в сторону, где стоял внедорожник Сутохина, который больше никогда не откроет свой рот. Договорился уже…
Нужно сваливать, пока охранники не оторвали задницы от стульев на вахте и не пошли проверять все ли в порядке.
Размашистыми шагами двинулся в сторону рынка, где оставил машину, чтобы не попала в камеры наблюдения. Приблизившись, отключил сигнализацию и, докурив, выкинул окурок.
В машине некоторое время с яростью смотрел на стену забегаловки быстрого приготовления. С силой сжал руль, не понимая, какого хрена зациклился на этой девчонке. Обыкновенная, мягкая, что особенно бесит в бабах, и еще с ребенком. От таких нужно держался подальше. Но, как всегда, наивные птенцы – это идеальная мишень для стервятников. И я взял заказ.
Когда увидел Машу в той лачуге, кровь свернулась в венах от желания взять ее. А когда она бросилась за дочерью, надеясь сбежать, завелся. Да так, что яйца заболели. И еще ее дикое сопротивление. Удивила. Такой напор, агрессия. И от кого? От домашнего котенка.
Не дал возможности схватить спящую дочь, дернул на себя и оттащил от постели, тут же получая ладонью по лицу. Она укусила за губу, и на миг отпустил ее, охреневая от дикости строптивицы, но через три секунды нагнал, заваливая на пол. Лотова начала вырываться, кусаться, дергаясь во все стороны подо мной.
Усмехнулся. Это сейчас. А тогда… готов был ее придушить прямо там на полу от ярости, что не мог контролировать свое тело. Готов был взять силой, чтобы успокоить налитый член, причиняющий адскую боль. С силой сдавил тонкие руки, поднимая над головой, не разрешая двигаться, понимая, что контроль на волоске. Я сдерживал порыв вклиниться между стройных бедер и получить наслаждение.
И потом два дня с ней в пути. Сам себе был противен. Будто озабоченный пацан, желающий залезть девке в трусы. Каждое ее движение выбивало из груди горячий воздух. Я бы разорвал ее, если бы не спасался мыслями о том, как после выполнения заказа пойду в клуб и закажу двух способных минетчиц.
Эти голубые глаза, горящие ненавистью ко мне… Впервые было плевать на задание, но
