Пока Любаша помогала подружке, Василиса спокойно уплетала печенье. Задумавшись, она даже не заметила, как съела всё, что находилось в вазочке.
– Упс, – только и успела произнести девочка, но потом махнула на всё рукой и довольно заулыбалась.
Люба вошла в кухню, чтобы проверить, сколько посуды успела помыть мелкая, и ахнула.
– Ты… – она стояла с открытым ртом как рыба, которую выбросили на сушу. – Ты, – снова ткнула пальцем девушка в Василису, и тут её прорвало. – Да как ты посмела съесть печенье? Для тебя его готовили? Я старалась для гостей, а ты ВСЁ сожрала! – на глазах Любаши появились крупные капельки слёз, но девушка держалась. – Ты всегда всё портишь! – кричала она.
– Подумаешь, – пожала плечами младшая сестра, – ну съела и съела, чего орать-то? – она неохотно встала и подошла к раковине, в которой не было места ещё для одной кружки, находящейся в руках сластёны.
– Ты гадишь и вредишь, подставляешь и сваливаешь всегда свою вину на других, лишь бы только тебе не попало, ты, мелкая пакость… – в этот момент входная дверь снова открылась, и вошли родители.
– Вас на первом этаже слышно, – с порога высказала мать, прервав дочерей. Темноволосая женщина с такими же чёрными глазами, как у младшей дочери, устало сняла обувь и аккуратно поставила её в прихожей.
– Мама! – чуть не плача подлетела к родителям Люба. – Васька съела всё печенье, которое я приготовила, она не прибралась и не помыла посуду, – одна слезинка всё же решила сбежать из глаз, поэтому прочертила по щеке маленькую мокрую дорожку.
– Сегодня твой день, – решила перевести стрелки младшая сестра, ехидно улыбаясь.
– Вася, – Мария Анатольевна, мама сестёр, прошла сразу на кухню, – сегодня твой день и ты это прекрасно знаешь, – женщина сурово посмотрела на младшую дочь, – почему ты не сделала всё вовремя, до нашего прихода?
– Я думала, что сегодня Любочкин день, – невинным голоском проворковала Василиса, хлопая ресничками и улыбаясь.
– Ты знала, что сегодня твой день, – упрекнула её старшая сестра, смахнув непрошеную воду из глаз, – и я уже битый час заставляю тебя сделать в квартире уборку.
В этот момент в кухню вошёл отец, высокий блондин в очках. Лицо его не предвещало весёлой болтовни и, конечно же, о переводе стрелок можно было забыть. Василиса напряглась всем телом, понимая, что грядёт буря.
– Быстро вылизала квартиру! – навис он над младшим ребёнком. – И только попробуй хоть что-то промямлить, – брови светловолосого мужчины сошлись к переносице, полные губы превратились в суровую полоску, а в голубых глазах засверкали молнии.
– Папа, она всё печенье сожрала! – умоляюще посмотрела на отца Любочка. – Чем теперь Сашку угощать? Он ведь тоже любит сладкое, как эта… – она перевела взгляд на Васёну и укоризненно на неё посмотрела.
Евгений Сергеевич, выслушав старшего ребёнка, ещё раз устремил
