сам не знал. Вероятно, случая, который всегда приходит на помощь влюбленным. Но время шло, а случай не приходил. Юсуф сидел в тени развесистой смоковницы и думал о незнакомке. Он познакомится с ней, чего бы ему это ни стоило. Именно такая девушка может сделать осмысленным его существование здесь. Да, именно так. Ей придется стать ему не только женой и любовницей, но и заменить друзей и даже родителей. Мать и отец его не понимают. Не понимают, почему сын мечется и никак не может найти себя. Они привыкли к этой жизни, к ее монотонности и тягучести, они не видели ничего другого. А ему в одиночку здесь не выжить.
Из калитки выходили какие-то люди. Они не замечали Юсуфа, а он внимательно рассматривал каждого. Полная женщина с ярким платком на голове вполне может быть ее матерью. Подросток лет двенадцати, скорее всего, брат. Женщина с младенцем на руках. Тетя? Или старшая сестра? А где же она?
Наконец она вышла, забрала какой-то сверток у водителя подъехавшей машины, бросила на Юсуфа удивленный взгляд и вновь впорхнула в ворота. Без накидки и без платка она была еще прекрасней. Черные волосы разметались по плечам, тонкая талия, подчеркнутая широким поясом, нежные розовые щеки. Грудь рассмотреть не удалось. Ее скрывала длинная просторная галабея[8]. Зато, когда она наклонилась к окну машины, под тонкой тканью явно обозначилась крепкая нога. В зеленую калитку вошел молодой мужчина. А вдруг это ее жених?! От этой мысли Юсуфу стало жарко. Спокойно, спокойно. Скорее всего, они не обручены. Не стала бы обрученная девушка выходить на улицу без платка. Даже на минутку. Еще не все потеряно. Но медлить нельзя. Юсуф вытер пот со лба тыльной стороной ладони и встал. Он должен решить все прямо сейчас. Юсуф перешел дорогу, подошел к зеленой калитке и остановился. С каждой секундой, его решимость испарялась, как диэтиловый эфир на солнцепеке. Он был хирургом и привык принимать быстрые решения, от которых зависели чужие жизни. Но сейчас откуда-то изнутри поднялось смутное чувство неуверенности в себе. Люди, которые были за этой калиткой, одной крови с ним, но они ему непонятны. Он отвык от их взглядов, от уклада их жизни и привычек. Как они его встретят? Не вытолкают ли взашей так, что потом будет стыдно вспоминать об этом всю жизнь? Юсуф глубоко вздохнул. Не вытолкают! Он не позволит себя вытолкать. Он будет вежлив, но настойчив и тверд. И вызовет уважение к себе. Юсуф протянул руку и толкнул калитку. Пожилой мужчина прекратил копать, медленно разогнулся и уставился на него, опираясь на свою лопату. Юсуф увидел черную с проседью бороду, красно-белую клетчатую куфию. Черные глаза, смотрели на него с неожиданной усмешкой…
Через четыре месяца, на их свадьбе, отец Зары Басиль со смехом рассказывал гостям об этой минуте.
– Как я не убил его тогда? Один Аллах знает. Подходит он ко мне, бледный, глаза горят, и говорит: «Уважаемый, я не знаю, как ваше имя, но я хочу просить руки вашей дочери». И главное, лопата была под рукой…
Через год
Галабея – рубаха до пят, без ворота, которую носят в арабских странах и мужчины, и женщины.
