style="font-size:15px;"> Они присели возле стола. Физик кивком головы указал на бумаги.
– Проекты вечных двигателей. Бездарная трата свободного времени. Но на каждое письмо надо ответить.
– Сочувствую, – пожалел физика Таратар.
– Ничего, у других бывает и похуже, – неопределенно ответил физик. – Посылки нам, правда, не присылают… Но ваш случай наилегчайший.
Собеседники говорили еще несколько минут о значении открытия электричества, об Эдисоне, о том, что недавно на Марсе зажгли лазером маяк… Научный сотрудник явно нервничал, поглядывая то на часы, то на лампу. Лампочка светилась.
– Простите, в этой вашей штуке нет другого источника электротока? – поинтересовался научный сотрудник.
– Как видите, отсутствует.
– Непонятно… Подождите, пожалуйста. Я скоро вернусь.
Он бережно уложил двигатель, ушел с коробкой.
Таратар читал развешанные на стенах фотокопии документов. Это были постановления академий наук разных стран о тех задачах, которые не рассматриваются учеными. Самый первый документ, датированный 1775 годом, был принят Парижской академией: «Отныне и впредь не рассматривать представленных разрешений задач удвоения куба, трисекции угла, квадратуры круга, а также машин, долженствующих осуществить вечное движение…»
Прошли столетия, а сотрудник все еще отвечает на письма неуемных изобретателей…
Вернувшись, физик протянул коробку Таратару:
– Простите, как ваше имя и отчество?
– Семен Николаевич.
– Семен Николаевич, кто вы по профессии?
– Я учитель математики.
– Замечательно! – сказал физик. – Вами очень интересуются двое моих коллег. Они тоже математики. Я вас провожу, если не возражаете… Что касается прибора… Это вы сконструировали?..
– Мой ученик… Сыроежкин.
– Способный парень! – похвалил физик. – Устройство прибора известно давно. Но он действует как-то по-новому. Весь секрет, нам кажется, заключен в движущихся частях…
– Так я и предполагал.
– Мы не можем определить, из какого металла они сделаны. Советуем вам показать его в Институте твердых сплавов.
– Я знаю, что в двигателе практически ничтожное трение, – с достоинством ответил Таратар. – Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос: этот двигатель можно назвать вечным?
Физик весело взглянул на учителя.
– Из всех проектов, которые я просмотрел, это наиболее оригинальное устройство.
– Спасибо. Именно это я и хотел знать, – поблагодарил Таратар.
Физик привел Таратара в комнату, в которой работали два научных сотрудника. Здесь бумаг было значительно больше: пухлые пачки разложены на столах, стульях, стеллажах. Возле стены – набитые письмами мешки.
Математики обрадовались, узнав, что их гость – учитель, усадили Таратара.
– Видите ли, Семен Николаевич, – сказал один из математиков, –
