ни один не нужен.На небо променяв уютный кров,
Из ста дорог вновь вглядываюсь в ту же —
Что выбрала меня и вверх в эфир ведет,
Как теплый ветер поднимает птицу,
В круг света и огня, туда, где все пройдет,
Откуда невозможно возвратиться.
Отец Петра мою силу с собой забрал, с дымом к небу унес. А мне только слова оставил – про дым тот писать. И про грусть, что после битвы осталась. После ожидания битвы. И песня эта в голове звучит все время. Помнишь, Игнат? «Дурочка» – песня такая.
Иван. Мы снова здесь, друзья. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.
Борис. Мы снова здесь. Мы молоды, друзья. Мы здесь. Мы снова молоды. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.
Глеб. Вы слышите, друзья? Друзья. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.
Иван. Не правда ли – хорошая затея?
Игнат. Хорошая затея. Хорошая идея. Взять так – и вновь собраться вместе.
Борис. Вместе. Здесь, около костра. Всем вместе. Хорошая затея.
Иван. Вы слышите, друзья? Друзья. Да, наша молодость прошла. Но не ушла.
Глеб. Мы молоды, друзья. Когда мы вместе. Когда мы вместе все, здесь, у костра.
Иван. Мне пятьдесят. Игнату пятьдесят. Да, пятьдесят. Как есть. А уж что есть – то есть. Борису пятьдесят. И Глебу пятьдесят. И вместе – двести. Двести вместе нам. А двадцать семь только Петру. Отцу Петра сейчас бы тоже было пятьдесят. Помнишь, Борис, помнишь, Глеб? Ты, Петр, не помнишь. Не помнишь, как отец твой первый раз песню свою спел. Подожги-ка свой дом, подожги-ка свой дом. А ты, Игнат, помнишь?
Игнат. Помню. Я там был и помню. Помню, как отец Петра первый раз эту песню спел. Помнишь, Глеб?
Глеб. Помню. Помнишь, Борис?
Борис. Помню. Помнишь, Иван?
Иван. Помню. Только ты, Петр, этого не можешь помнить. Так вот, когда отец твой первый раз эту песню спел, сказал, что больше никаких других песен петь не будет. Что в этой песне все другие песни вместе собраны. Помнишь, Борис?
Борис. Помню. И еще помню, что не поняли мы тогда его. И посмеялись. А ты, Иван, сказал: если в этой песне все другие песни собраны, то о чем тогда в ней поется? о чем эта песня? Помнишь, Иван?
Глеб. Помню. Спросил я тогда, о чем эта песня. Спросил у отца твоего, Петр: если в этой песне все другие песни собраны, то о чем тогда в ней поется? А он не ответил. Сказал только: пока пою я ее, молодость ваша не уйдет и не пройдет. Вот так сказал твой отец. Пока пою ее, костер вечно гореть будет. Помнишь, Игнат?
Игнат. Помню. А еще помню, что мы тогда не поняли его и посмеялись. Не поняли отца твоего, Петр. Ты этого не помнишь, а я был там и помню. Помню, что спросил: а зачем нам чтобы костер вечно горел? Так прямо и спросил – помнишь, Иван?
Иван. Помню. Спросил ты: зачем нам чтобы костер вечно горел? Так и спросил у отца твоего, Петр.
Игнат. А ты, Глеб, за него ответил: костер горит – значит, что-то говорит. И все посмеялись. Помнишь, Глеб?
Глеб.
