Ясмина разыскала мать, та сидела у постели младшего брата, который болел. Отдав сумку с заказом из аптеки, Ясмине пришлось выслушать упреки и от матери.
Направляясь к своей комнате, Ясмина встретила младшую сестру Альгу.
– Ну что, давай и ты отругай меня, скажи, как все до этого, какая я безответственная и легкомысленная! Ушла так надолго к подруге и совершенно не думала о том, что все беспокоятся обо мне! – окрысилась на сестру Ясмина.
– Ты что? – опешила сестра. – Я даже не знала, что ты куда-то уходила. Ты была у Кейры?
– Извини, – тут же сникла Ясмина, – я просто навестила Кейру, но все на меня набросились, как будто я совершила преступление.
– А ты и, правда, ничего не совершила? – настороженно поинтересовалась Альга.
– Не начинай хоть ты! – опять вскинулась Ясмина. – Ничего я не сделала такого.
– А не такого… тоже ничего не совершила?
– Отстаньте от меня все, – бросила Ясмина, и, обойдя сестру, направилась к себе в комнату.
– Ясмина! – окликнула ее сестра. – Может еще не поздно исправить?
– Что исправить? – остановившись, Ясмина развернулась к Альге.
– То, что ты сделала.
– Что же ты такая настырная. Ничего я не сделала! А если и сделала, так не тебе меня учить, как и что делать. Ты, видимо, забыла, что тебе всего четырнадцать, и я старшая сестра, а не ты.
Сказав это, Ясмина развернулась и, не слушая больше сестру, которая что-то еще говорила ей вслед, ушла к себе в комнату.
Спустя некоторое время ее позвали ужинать, но Ясмина отказалась спуститься в столовую, мотивирую тем, что поела в гостях. Ясмина никого не хотела видеть. Но мать все равно прислала ей молока и булочек.
И хоть она уговаривала себя, что ничего страшного не совершила, но червячок сомнения все равно грыз ее, и виновата в этом была сестра.
Милая, добрая, нежная Альга, тонко чувствующая других, всегда готовая выслушать, помочь всем и во всем. Отец называл ее душой и сердцем их семьи, а иногда и совестью. Уж слишком правильной и безупречной она была.
Ясмина подумала, что ее отец любил больше, несмотря на эти качества сестры. И тут же устыдилась, с каким ехидством она об этом подумала. Отец не меньше любит Альгу, просто та к матери ближе, а Ясмина от отца не отходила, когда он бывал дома.
От подруги Ясмина шла домой очень довольная собой. Она со злорадством представляла, как бесцветная Едвига, вместо того, чтобы давать брачные клятвы перед богиней и получать ее благословение, будет сидеть на горшке. И пусть тогда ахает! Ну, или охает.
А теперь Ясмине уже ее проказа не казалась такой уж остроумной. И ей внезапно пришла в голову мысль, что в пузырьке могло быть и не слабительное, а что-то другое, ведь она не разобрала толком название лекарства.
Но подумав, она пришла к выводу, что даже если это было не слабительное, ядом оно точно не могло быть. Мама бы не заказала свободно в аптечной лавке яд, и не попросила бы ее забрать его. Да какой яд!
