что-то в сад, спускаясь со своего четвертого этажа, и, наоборот, поднимая на четвертый этаж сумку с урожаем. Со ступеньки на ступеньку, методично, тяжело, не обращаясь никому за помощью. Сейчас трудно обращаться за помощью. Есть позиция: «Не можешь – не делай этого». Но у меня была сумка с большими колесами и нагружала я ее посильно, под себя.
А здесь пузатая сумка с выдвижной ручкой и маленькими колесиками ползла своим брюхом по ступенькам, задерживая ход, пока не завершила свое путешествие у выхода на привокзальную площадь. Я поставила свою сумку и этого монстра, который не хотел стоять, а все время падал, у перехода, и отправилась искать такси.
Первый таксист согласился везти нас за 500 рублей, не выходя из машины, но тут подскочил еще один, который предложил 400 рублей, и даже пошел за нашими сумками, чем очень меня обрадовал. Мы сели в машину и поехали в верхнюю часть города. Когда-то я жила в Нижнем Новгороде довольно много лет. Училась в университете, была замужем, потом приезжала сюда на два года учиться в Высшей партийной школе. Сейчас я смотрела на нижнюю часть города, которая почти не изменилась, за исключением отремонтированных и подсвеченных храмов. И очень много ремонтных работ на дорогах. Внешне не изменился и институт травматологии и ортопедии с тех лет, что я жила здесь. Такой же величественный и могущественный. У каждого здания свое могущество. У Кремлевского здания – в государственности, это незыблемость своего рода. Могущество этого института в его функции – дать здоровье людям, которые сюда пришли, самую большую ценность, которая может быть у человека.
Мы зашли в помещение, где сидели на скамейках люди, подобные моей подруге, в основном с палочками. В низу лестницы за столом находился охранник, который мерял температуру сотрудникам, идущим мимо него на работу. Времени было семь часов 10 минут. Я подошла к охраннику, он сказал, чтобы ждали персонал и не мешали. Из разговоров соседей мы узнали, что у каждого было свое время, 7-30, 7-50. У нас была только дата 9 сентября. Я забеспокоилась. Около восьми часов появились медсестры, я пыталась с кем-то переговорить, никто не отвечал. Затем все задвигались, стали спускаться вниз, мы отправились вслед за потоком, вошли в соседнее помещение. Там оказалось очень много людей, часть были на колясках с сопровождающими. Когда попадаешь в медучреждение по профилю, то кажется, что здесь собираются больные со всего мира. И что мир вообще состоит из одних больных людей.
Из регистратуры стали называть фамилии по списку. Прошло почти полчаса, фамилии подруги не было. Сумку-монстра приходилось периодически передвигать, так как люди перемещались, ставили свои вещи, кому-то на колясках мешали наши сумки. В общем, приходилось все время быть начеку. Я прорвалась к регистратуре, чтобы узнать, какое у нас время, раз на третий. Выяснилось, что фамилия подруги в списке на 9-30. Мой поезд в 11-40, был шанс успеть. В назначенное время, когда вызвали вновь другого человека, я почти со скандалом попросила вызвать нас, потому что могла опоздать на поезд. Наконец выдали бумаги
