ребенка переполошила, не уснет теперь.
Раздался детский плач, женщина зашикала. Несколько человек оглянулись было на шум, но вскоре потеряли всякий интерес к происходящему – подумаешь, бабьи разборки. Вскоре ребенок затих – видно, успокоился. Федор остался возле палатки, в которой скрылась Неля, и ему был слышен весь разговор.
– Ты чего сейчас рассказывала? – спрашивала Неля.
– Твое-то какое дело? Сказку дитю на ночь.
– А откуда ты знаешь эту сказку? Кто тебе ее рассказал?
– Никто. Чего привязалась? Сейчас закричу, людей позову.
– Не надо, – умоляюще сказала Неля. – Вот, возьми. Это для мелкого.
– С чего бы ты вдруг добрая такая? – настороженно спросила женщина.
– Я еще дам, только расскажи мне эту сказку.
Федор переминался с ноги на ногу. Уходить не хотелось, но и стоять так было неловко. Он опустился прямо на пол, делая вид, что ему в ботинок что-то попало. Тем временем женщина в палатке сменила гнев на милость. И снова монотонно завела нараспев:
– И еще познакомил Лефорт царя с прекрасной Анхен, ради которой тот и царицу свою забыл, и в ссылку сослал. Здесь поблизости как раз иноземная слобода была, где и жила Анхен, дочь торговца. Царь таких и не видел раньше – он привык, что женщины все больше взаперти сидели, на глаза мужчинам чужим не показывались. А Анхен красавица была, пела, плясала, и царь совсем голову потерял. Зря царица слезы лила – отослал он ее от себя. Люди даже говорили – Лефорт и Анхен царя колдовством опутали. Говорили – Анхен прежде тайно с Лефортом жила и все делала, что он велит.
И решил Лефорт построить себе красивый дворец – для того, мол, чтоб не стыдно было принимать в нем царя. Построил, да только не довелось ему в том дворце пожить. После шумного новоселья месяца не прошло – умер он от горячки. А перед смертью собрал он вокруг себя гуляк, музыкантам велел играть, и сам сорвался с кровати полуживой, синий, страшный, да заплясал – видно, был тот Лефорт если уж не сам дьявол, то с нечистой силой хорошо знаком.
После смерти его ослабли чары Анхен. Царь уезжал часто, а она полюбила другого и не сумела этого скрыть. Царь прознал и велел отрубить ей голову, а Лефорта уже не было, и некому было за нее заступиться – тут и конец ей, ведьме, пришел. А во дворце потом жили другие, но было на нем проклятие, и теперь стоит он разрушенный. Люди говорят, в лунные ночи до сих пор появляются призраки в том проклятом дворце и продолжаются там дьявольские пляски. Если кто из живых случайно зайдет на огонек – больше его не увидят. Призраки увлекут его в пляс, захороводят, до смерти замучают.
Женщина замолчала. Зато ребенок снова начал всхлипывать – наверное, от страха.
«Да, – подумал Федор, – если б мне мать такое на ночь рассказывала, я б не заснул». А впрочем, пусть бы только жива осталась – что угодно бы слушал. Только смешно было слушать про разрушенный дворец – теперь ведь почти все дома на поверхности разрушены, и в каждом – свои покойники. Получается,
