является лишь очередной фантазией автора.
Впечатление складывается такое: либо Лев Рудольфович вообще принципиально не читает письменные источники и рассказывает читателям только то, что взбредёт в его многомудрую голову, либо всё-таки читает, но выборочно, а то, что идёт вразрез с его теориями, отбрасывает за ненадобностью. Не каждый полезет проверять правдивость тех данных, которые он соизволил сообщить! Но мы не поленились, проверили. И результат оказался закономерным.
Так вот, Игорь был далеко не первым, кто разгромил в степях печенегов, эта честь принадлежит Киевскому князю Осколду (Аскольду), чьё имя и деяния также старались вымарать из истории придворные летописцы в угоду уже потомкам Игоря.
Под 875 годом в Никоновской летописи есть запись: «Того же лета избиша множество печенег Осколд и Дир». Поскольку следующее известие о том, что печенеги снова подошли к границам Руси, будет связано с именем Игоря, а непосредственное вторжение на Русь с именем Святослава, то можно с уверенностью утверждать, что князь Осколд ходил именно в степь. Больше громить и «избивать» кочевников Киевскому князю было просто негде, а потому вопрос о том, кто же первый побил печенегов в степи, с повестки дня снимается.
Как говорится – учите матчасть!
Возникает вопрос, а зачем тогда потребовалось в очередной раз искажать истину и приписывать Игорю то, что он не совершал? Ответ прост, и кроется он в религиозных взглядах Льва Рудольфовича: будучи убеждённым неоязычником, автор люто ненавидит всё то, что связано с христианством, а поскольку язычник Осколд в итоге крестился и стал христианином, то и сделать что-то полезное для страны он, по глубокому убеждению Прозорова, был не в состоянии. Вот так пишет историю Древней Руси Лев Рудольфович…
Но и этого ему показалось мало, и чтобы уж вообще выделить героя из толпы, он решил возвеличить Игоря окончательно.
«И не просто разбившим – превратившим в вассалов. На сорок восемь лет внушившим разбойным дикарям ужас перед именем Русь» (Л.П.).
Вот так. Печенеги покорились Игорю и стали ему верными и мирными подданными, послушными лишь его воле.
На основании чего автор делает подобное умозаключение?
Из каких документов черпает столь ценную информацию?
Кто ищет, тот всегда находит, вопрос что. И Прозоров нашёл. Он нашёл строчку, способствующую развитию его неординарной мысли. Оцените.
«Игорь и повеле Печенегом воевати Болгарьску землю».
Вот, собственно, и всё, а большего ему и не нужно.
Главное, ореол создать, легенду. А уж если она создана, то разрушить её ой как непросто! Вот Лев Рудольфович и трудится в поте лица. Материал по крохам собирает, строчку на строчку нанизывает. Лишь бы найти, лишь бы было, а уж склеит, сплетёт воедино он сам, украсив своим талантом.
Однако и тут его ссылка на цитату из летописи, которая относится ко второму походу на Византию в 943 году, когда князь решил взять реванш за поражение в 941, явно несостоятельна.
