свою работу бомбардировщики отходили домой, на юг. Один из «Мессершмиттов» полетел было вслед отходящим, однако, попав под плотный огонь пяти стрелков, шарахнулся в сторону и пикированием ушел на северо-запад. Остальные «мессера» последовали его примеру.
Только сели, только успели пообедать и заправить самолеты, как снова пришла команда на вылет. Опять пришлось прикрывать «Су-2», опять пришлось бомбить ту же самую колонну. Бомбардировщики ссыпали на нее сотни осколочных бомб, истребители добавили, сбросив свои пятидесятки, но это не помогло. Колонна тонула в черных султанах разрывов, на некоторое время она останавливалась, укутанная дымом, в ней долго что-то горело, но она упрямо и невозмутимо ползла вперед. И это пугало.
Едва летчики немного передохнули, а техники успели подготовить самолеты, как опять поступила команда вылетать. Для прикрытия семерки «Илов» Дорохов сумел наскрести шесть истребителей и сам повел группу. Для Виктора это был уже третий вылет за день, и из-за их однообразия возникало странное ощущение дежавю. Снова висел на ручке отяжелевший от двух полусоток истребитель, снова желтела припорошенная пылью и затянутая дымом от пожаров степь. Все вокруг казалось пыльным, грязным и задымленным, и только небо было чистое-чистое, голубое, с белыми нитями облаков. Оно умиротворяло своей бесконечностью, своим простором, и Виктор даже подумал, что как может быть такое, чтобы под таким небом идет война. Потом думать стало некогда, настало время действовать. Впереди показалась узкая полоса деревьев вдоль дороги, по которой по четыре-шесть в ряд двигались вражеские машины и танки. Ведущий «Илов» закачал крыльями, подавая сигнал «внимание», и пошел в набор высоты.
– Небо чистое, – раздался в наушниках голос Дорохова. – Истребители, атакуем! Саблин, как сбросите бомбы, разрешаю провести еще один заход, и уходите вверх, прикрывать.
Виктор качнул Пищалину крыльями и следом за «Илами» пошел в атаку. Колонна встала. От нее навстречу пикирующей группе потянулся огненный веер эрликоновских снарядов, а между машин заметались маленькие серые фигурки. В прицеле у Саблина оказалась косо бегущая под самолет, разбухшая от людей и техники дорога, и он разок нажал пулеметные гашетки, стрельнув издалека, наугад. «Илы» уже отбомбились, и часть дороги скрылась в дыму и облаке пыли. Виктор тоже сбросил бомбы и потянул ручку, выходя из пикирования, отметив про себя, что ведомый летит слишком уж близко. Дав мотору полную мощность, он полез боевым разворотом вверх, чтобы уже со стороны солнца повторить свою атаку. По-хорошему, нужно было оставаться здесь, наверху, забить на приказ командира и прикрывать группу, мало ли что. Но и соблазн был велик, нечасто удавалось пощипать такую жирную цель. Он завертел головой и, убедившись, что, кроме них, в небе больше никого нет, повел Пищалина в новую атаку. Истребитель снова устремился вниз – в новое пикирование. В прицеле стремительно увеличивался угловатый приземистый бронетранспортер,
