ты даешь, – только и смог он выдавить из себя. Потом запоздало добавил: – Меня Алексеем звать.
– А меня Яной, – прошелестело в ответ. – Ну, бывай! Может, еще встретимся.
Она легкой тенью скользнула вдоль стены, а Алекс только теперь заметил причину ее спешки – через луг размашисто шагал Швед. Пока что он был далеко, и заходящее солнце обрисовало его коренастую фигуру розовым контуром.
Алекс отнес яблоки людям Миронова и вернулся к кухонному окну. Яны след простыл, а Швед стоял перед домом, разглядывал открытое окно и хмуро разглаживал бороду. Вторая рука лежала на автомате. У пояса болтались кроличьи тушки, ветер шевелил серую шерсть.
– Швед! – крикнул Алекс. – Не беспокойся! Это я! Мы… В общем, у тебя гости, так получилось! Но все нормально! Я объясню! Войдешь?
Швед немного подумал и кивнул. Объясняться пришлось в прихожей, чтобы не слышали кочевники. Алекс торопливо рассказал, что в дом пролезла воровка, но приход гостей ее спугнул, она сбежала, не успев ничего стащить. А вот у Миронова и его бойцов к Шведу дело, и очень серьезное.
– Не стащила? – Швед огляделся. – Я проверю. Нехорошо вышло.
И потопал к пришельцам в горницу.
– Она твоей дочкой назвалась, – бросил ему в спину Алекс. – Эти ничего не заподозрили, и ты не шуми. Ты ж не хочешь, чтобы пошли разговоры, будто к тебе залезть можно?
Швед не стал отвечать, вошел в комнату и оглядел гостей.
– Дело ко мне, значит? Ну ладно, сперва пожрать надо. Раз пришли, то, выходит, гости. Алекс, идем со мной, поможешь кролей разделать.
– А где эта?.. – начал было Жила, но Швед уже утопал на кухню.
Пока готовили мясо, Алекс изложил дело, заодно пересказал просьбы Власова. Швед ничего не отвечал, но Алекс знал, что тот всегда подолгу обдумывает серьезные вопросы. То ли потеря памяти его сделала неторопливым в решениях, то ли он всегда таким был.
Когда сели за ужин и Миронов начал говорить о задании, Швед остановил его:
– Погоди. Сперва поедим, потом отвечу.
Вроде бы во внешности Шведа не было ничего особенного, обычный мужик, разве что старые шрамы необычной круглой формы на висках. В остальном – бродяга, каких немало. Однако Алекс привык, что, когда Швед говорит, с ним всегда соглашаются. Было что-то такое в его манере, уверенное. Вот и сейчас бойцы ели, пили и терпеливо дожидались, пока хозяин заговорит.
Болтал за столом больше всех Жила, особенно когда распробовал самогон Шведа. Его разглагольствования в основном сводились к тому, что надо потом в Выселки снова наведаться, раз здесь такое пойло гонят. Но Миронов строго глянул на него, и развязный кочевник тоже притих.
Наконец, когда с едой было покончено, заговорил Швед:
– На Химзавод я ходил, это правда. Семнадцатый цех видел. Знаю, как туда пройти под землей, это тоже правда. А только сейчас туда соваться стало опасно.
– Чего там опасно! – тут же взвился Жила, который от выпивки стал еще нахальнее, чем раньше. – Да мы этих армейцев! Вмиг!
