Охотник, – прошептала Инес.
Восемь дней, шестнадцать погибших… Обильная пища! Наверное, тварь размножается или скоро к этому приступит, подумал Калеб. Червь, клещ, слизень, не так уж важно, времени хватит для любого паразита.
– Он ходил в город. Зачем?
– Искал всякое… статуэтки, черепки с надписями, печати из камня… За это хорошо платят, – пояснила женщина, размазывая слезы по щекам. – Искал старинные вещи.
– Вот и доискался… – пробормотал Весли Кинг.
Калеб зыркнул на него, дернул бровью – мол, знай свое место и не мешай. Весли не относился к избранным, то есть к Потомственным Охотникам, и стоял в Реестре Братства где-то в третьей сотне. Если бы дело касалось крыс, гигантских пауков с Биквары и другой такой же нечисти, можно было бы довериться его опыту и сноровке. Что там крысы и пауки?.. Безмозглые твари, стреляй да стреляй… Паразиты, способные овладеть человеческим разумом, считались гораздо опаснее.
– Твой муж что-то рассказывал про эту помойку? – Калеб кивнул в сторону руин. – Где он копался, какие здания осматривал, что видел? Не плачь и постарайся вспомнить.
Инес шмыгнула носом.
– Вы его убьете, да? Убьете моего Гауба?
– Непременно, – пообещал Весли Кинг, и женщина разрыдалась.
– Весли, заткни пасть, – сказал Калеб. – А ты, сьона, не разводи сырость и отвечай. Гауб умер восемь дней назад. В городе сейчас не он, а кровожадный монстр. Хочешь, чтобы эта тварь еще кого-нибудь сгубила? Твоих близких, твоих соседей, их ребятишек?
Это подействовало. Инес вытерла слезы и прошептала:
– Пруд…
– Что – пруд?
– На площади… Гауб говорил, там есть пруд… Он садился у воды, чтобы отдохнуть…
– Пил эту воду?
– Нет. Мутная, грязная… Я давала ему еды и улох… он любил улох…
Напиток из местных ягод, припомнил Калеб и спросил снова:
– Может быть, умывался в этом пруду? Дни стоят жаркие, а копаться в земле – труд нелегкий.
– Может быть. Не знаю, сьон Охотник…
Больше из нее ничего не вытянуть, решил Калеб и, вздохнув, поднялся на ноги.
– Залезай на платформу, Весли. Отправляемся.
Гравиплатформа покачнулась и слегка осела – даже здесь, при пониженном тяготении, Кинг весил изрядно. В толпе загомонили, замахали руками; кто-то подбросил в воздух горсть изюма и зерна – на удачу. Брат Павел снова вытащил прозрачный шарик и принялся читать молитвы. Инес ар ‘ Гауб опустила голову и спрятала лицо в ладонях – должно быть, не хотела, чтобы видели ее слезы.
– Пруд, – задумчиво произнес Калеб, – пруд с мутной водой…
Не там ли его подцепили?..
– Думаешь, гидра? – Весли побледнел и машинально стиснул рукоять «гаррисона».
Не ответив, Калеб хмуро уставился на развалины за рекой.
Древний город выглядел темным, мрачным, угрожающим –
