Пойдем, Шура, – я тихонько подергала бабушку за рукав.
Хотя мне с каждой минутой было все страшнее и страшнее от того, что надо будет встретиться с заслуженной учительницей Недыбайло, я все равно ужасно боялась опоздать на этот «пробный урок». И еще боялась: вдруг меня сразу попросят что-нибудь прочитать – я ведь плохо читаю. Мне читает Паша, и у него получается здорово: все герои говорят своими голосами. А если я читаю сама, то у меня все как-то медленно и одинаково: бу-бу, бу-бу…
И когда заслуженная Недыбайла услышит, как я плохо читаю, она скажет мне: «Ты совсем глупая девочка, и я не буду тебя ничему учить, а буду только ругать и ругать все время!»
А если мы еще и опоздаем…
Но тут Шура сказала:
– Эй! А как фамилия твоему приятелю Мише? Гуренков?
И она ткнула пальцем куда-то в последний лист списков.
– Смотри: Гуренков Михаил. Первый класс «В».
Да! Гуренков Михаил – это был мой друг Миша!
Я подумала, что мы сможем иногда встречаться в школе на переменах. Конечно, у него будут новые друзья, но ведь он и меня вспомнит, правда?
– Первый класс «В», – повторила бабушка. И прибавила: – Учительница Сонькина С. Т.
Я начала представлять себе учительницу Сонькину – наверное, она такая маленькая, вся тоненькая и с короткими волосами, похожая на мальчика. Или на маленькую певчую птичку.
А бабушка сказала:
– Стой тут. Ни шагу с этого места.
– Куда ты? – кинулась я за ней.
– На разведку, – ответила Шура. – Стой тут, жди.
Вернулась она очень быстро.
– Ну вот, посмотрела, что за Сонькина такая, – сказала она деловито, – и думаю, это нам подходит. Хочешь учиться с Мишей в одном классе?
Я быстро-быстро закивала.
Все же хорошо, когда в классе есть кто-то знакомый. Особенно если это Миша Гуренков.
И мы с бабушкой пошли на второй этаж. Искать завуча.
Завуч сперва вытаращила глаза на бабушкин длинный цветастый подол, а услышав, что бабушка хочет перевести меня в другой класс, так замотала головой, что я испугалась, не вылетят ли у нее из ушей длинные желтые серьги. Они били ее по щекам, доставая почти до носа.
– Нет-нет, это невозможно, списки уже составлены, ничего изменить нельзя. Что за капризы, в самом деле, в последнюю минуту?
«Ничего изменить нельзя». Я была готова зареветь. Но Шу-ра почему-то и не думала сдаваться.
– Из класса «А» в класс «В», – громко и внятно сказала Шура.
Тогда завуч перестала головой мотать и спросила:
– В «В»? Из «А»? От Юлии Станиславовны?
Бабушка подтвердила: да, именно от Юлии Станиславовны.
Завуч посмотрела на меня и пожала плечами:
– Первый раз слышу подобную просьбу. Все умоляют перевести их в класс «А», он уже просто-таки переполнен… Если вы решили освободить место – конечно, переведем.
Но тут она вдруг спохватилась:
– А вы
