жмурясь за очками. – Ведь он это про меня поет, про мою бывшую жену. Вот все точно так и было: она тоже была актрисой, играла роль даже в нашей жизни, а сама изменяла мне, а я верил ей.
– Да, Дим, извини.
– Стоял уже за кулисами нашей жизни, а все верил ей. Правду говорят, что про свою жену узнаешь самым последним. Смешно и очень верно, это так. Тупо, смешно и верно.
– А она кто у тебя была по гороскопу?
– Телец.
– Ну-у, Дим, Телец не подходит Деве.
– А все говорят, что подходит. Все гороскопы, которые я читал. Есть счастливые союзы, Анварка.
– Точно, все говорят, но на самом деле абсолютно не подходит, точно тебе говорю, Дим!
– В этот раз с дочкой встречался, – сказал он. – Гуляли с ней так долго, потом отводил ее домой. И знаешь, Анварка, я задумался о чем-то и долго-долго так шел в своих мыслях, а потом вдруг как-то почувствовал ее ручку в своей руке и вспомнил про неё, что я с дочкой иду, испугался даже. И знаешь, Анварка, она тоже притихла и тихо шла, только искоса посматривала на меня, она поняла, что с папой что-то происходит, и она переживала за меня, ей тоже стало больно, как и мне, ведь мы с ней родные, связанные, а ведь она еще такая маленькая…
Он вдруг увидел, что я смотрю на его руки, на эти его большие шрамы, похожие на кривые улыбки, и я уже не мог спрятать взгляд.
– Слушай, Дим, у тебя руки такие волосатые! У тебя грузин каких-нибудь не было в роду?
– Нет, Анварка, мама говорит, что прибалты были.
– A-а… А что за книжка «Голый завтрак»?
– Не знаю, не читал.
– Я ее у тебя всегда вижу.
– А хрен знает, зачем-то таскаю с собой.
– Да, бывает такое. А ты, знаешь, Дим, как в Москве журналы издаются? Восемьдесят процентов картинок, Дим, сканируются из старых западных журналов. Мы тоже сканируем. Пиздим, короче говоря.
– Я знаю. И в музыке так же.
– Дим, знаешь, что я ненавижу больше всего?
– Что, Анварка?
– Я ненавижу пословицу: если ты такой умный, почему такой бедный?
– И я, я тоже ее ненавижу. Ван Гог был тупой.
– Дим, а как твое имя будет по-американски?
– Не знаю, ну, допустим, Джон, а что?
– А мое?
– Анджей, нет, это польское… Анди… Энди, вот как ты будешь по-американски. А что?
– Я понял, Джон, – сказал я с ленивым пренебрежением. – Ты – неудачник!
Димка закурил.
– Вот что я тебе скажу, Энди. Ты, бля, тоже неудачник, Энди.
– Как это нелепо, говорить кому-то, что он неудачник.
– Энди?
– Ну что, Джон?
– Я знаю, что у тебя есть шампанское!
– Ты видел, что ли, уже?
– Я что угадал, что ли?!
– Точно есть.
– А потому что, Анварка, у тебя всегда есть шампанское заныканное.
Я достал шампанское. Он веселился, как ребенок.
– Вот
