караула замер, потом по-уставному развернулся, вложил пистолет в кобуру и вытянулся:
– Есть отставить, товарищ следователь.
В помещение вошел мужчина в военной форме без знаков различия. Он со знанием дела неоднократно бывавшего в таких помещениях человека осмотрел камеру, почему-то хмыкнул и, глядя поверх головы начальника караула, скомандовал:
– Вы свободны. Прикажите, пусть мне принесут сюда кипяток и сахар.
Дождавшись, когда за начальником караула гауптвахты закроется дверь в камеру, мужчина проговорил в спину арестованного:
– Можете повернуться и держать руки свободно, курсант.
Арестованный медленно повернулся к посетителю. Тот указал пальцем на табурет, привинченный к полу возле торцевой стороны грубо сколоченного стола:
– Сядьте туда, Левашов.
Дождавшись, когда арестованный выполнит его команду, посетитель сел напротив него на такой же привинченный к полу табурет, положил на стол тонкую папку и лениво ее полистал:
– Я старший следователь отделения внутренней безопасности 4-го Управления Генштаба Виноградов. Зовут меня Валерий Николаевич. Сутки назад вы, курсант Левашов, при проведении учебного занятия, имитирующего уход с проваленной конспиративной квартиры, убили трех курсантов спецшколы, исполнявших роль группы захвата. Начальником школы на первичном дознании установлено, что это убийство было совершено вами преднамеренно ввиду длительных неприязненных отношений, сложившихся между вами и убитыми. Вас ознакомили со статьей в Уголовном кодексе, по которой против вас выдвигается обвинение?
Арестованный угрюмо кивнул головой:
– Так точно, гражданин следователь… Статья 136. Умышленное убийство военнослужащих при особо отягчающих обстоятельствах. Карается высшей мерой наказания.
– Можете мне что-то заявить по поводу выдвигаемого против вас обвинения?
– Нет, не могу…
Следователь закрыл папку и задумчиво постучал по ней пальцами:
– Не можете… не можете… – Потом равнодушно пожал плечами и неожиданно спросил: – Есть будете, Левашов?
– Нет, спасибо…
– Ну как хотите. Я, пожалуй, перекушу. А вы пока подумайте, вдруг что и надумаете…
В этот момент в дверь камеры громко постучали. Следователь скомандовал:
– Войдите.
Дверь распахнулась, и в камеру вошел часовой свободной смены. В руках он держал чайник и кулек с колотым сахаром. Виноградов указал на стол перед собой:
– Поставь сюда.
Дождавшись, когда часовой выйдет из камеры, следователь достал из кармана галифе банку тушенки, из-за голенища сапога хищно блеснувшую финку, одним движением вскрыл банку и начал с наслаждением есть с лезвия, равнодушно оглядывая арестованного. На лице того не дрогнул ни один мускул. Он даже не сделал непроизвольное глотательное движение, какое сделал бы на его месте любой человек, лишенный пищи и воды уже целые
