основанной на золотом стандарте. Основное требование при этом – подчеркиваю, требование, а не пожелание – уход НСДАП с политической арены. Навсегда.
По залу прошел несдерживаемый гул. Глава «Рейн-Сталь» скривился:
– Утопия и авантюризм.
Я безразлично пожал плечами, ничего не ответил, развернулся и пошел к выходу.
Но, когда уже было намеревался перешагнуть через развороченный порог, сзади внезапно раздался голос Юргенса:
– Для рассмотрения вашего предложения – я подчеркиваю, только рассмотрения – нам нужно нечто даже более значимое, чем наличие у вас части наших активов, господин государственный секретарь.
Я полуобернулся и чуть поднял брови:
– Уточните вашу мысль…
– Скажем, некое знаковое событие, могущее воздействовать на внутреннее и внешнее положение в нашей стране… Это была бы весомая демонстрация возможности влияния на политику Германии и твердости намерений государства, от имени которого вы говорите.
Я поочередно оглядел выжидательно смотрящих на меня промышленников и только потом, добавив угрозу в голос, ответил:
– Хорошо. Но запомните, может быть создана и такая ситуация, при которой с вами перестанут пытаться вести диалог. Все правительства, без исключения. Говорю со всей ответственностью, поверьте, сделать это будет не так уж и трудно…
Юргенс сделал жест рукой, что однозначно понял мою последнюю фразу, и иронично, с большой долей издевки, улыбнулся:
– Если такое событие произойдет – во что я верю с большим трудом, – то мы немедленно свяжемся с вами, чтобы продолжить нашу беседу…
Я, не отвечая, коротко кивнул и вышел из зала…
К выходу из замка нас никто не проводил, и мы возвращались только в сопровождении «росомах» из взвода Касатки. Когда наша группа спустилась по ступенькам, оказалось, что рядом с BMW, на котором мы приехали, уже были припаркованы машины группы прикрытия. Дав команду на эвакуацию подчиненным, Стас, следуя субординации, открыл передо мной дверцу автомобиля, дождался, пока я размещусь внутри, и только потом сел рядом. Когда наша машина тронулась, он вопросительно посмотрел на меня:
– Ну и?
Я пожал плечами:
– Что «и»? Пусть все идет как идет. Им надо переварить информацию. Ведь не каждый день к ним приходят и говорят, что уважаемые господа банкиры и промышленники оказались не жертвой банальной спекуляции на бирже, а фигурами, которых «разрабатывала» спецслужба другого государства. Так что время пока терпит. Меня сейчас больше тревожит тот рапорт о «близнецах». Поэтому, кровь из носу, нужен срочный контакт с «инквизицией», которая явно знает о них больше, чем мы.
Подполковник расслабил узел галстука, откинул голову на спинку сиденья, закрыл глаза и устало пробормотал:
– Ну никакого от тебя покоя. Нет, как все нормальные люди, поехать куда-то, посидеть, выпить наконец после сегодняшней
