«Аль-Каиды», террористы-самоубийцы множили акции. Страх не отступал ни днем ни ночью, ибо каждое действие таило опасность: на рынке ты рисковал погибнуть от взрыва, устроенного боевиком-смертником, ехать на автобусе было опасно из-за машин, начиненных взрывчаткой, переход улицы таил риск погибнуть от шальной пули, дома в четырех стенах вас тоже мог настигнуть снаряд.
Поглощенный своим горем, я не стремился вникать в конфликты. Я не выходил на улицу, так как занятия были приостановлены, я избегал кафе «Отрада», мои мысли кружили в смятении, и твердо ощущалось только одно: действовать бесполезно, надо продолжать пассивно ждать.
Однажды, приступив к утреннему омовению, я заметил на ступне три темные точки.
– Это бородавки, сын.
– У меня их никогда не было!
– Бородавки часто возникают тогда, когда кого-нибудь проводишь в землю.
– От гробов? От трупов?
– Нет.
– Как бы то ни было, но я никого не провожал в землю…
– Эмоциональный шок, сынок. Я прибег к метафоре, чтобы подсказать тебе, что бородавки рождаются от огорчений.
– Понял! Значит, у меня травма, да?
– Бородавки – это цветы, которыми прорастает на коже человека измученная душа.
Он взял мою ногу, поправил очки и осмотрел три пятна в форме лютика.
– Есть два способа их уничтожить: либо втирать настой лимона на белом уксусе, либо дать им имя.
– Я выбираю первый рецепт. Не понимаю, как можно звать бородавки по имени…
– Однако такое средство тоже действует. У меня был друг, который маялся со своей бородавкой десять лет подряд, – бородавка была прочная, цепкая, упорная, ни соскребание, ни настои не могли ее извести. Однажды он назвал ее Фатимой, и она исчезла.
Фатима, его мать, была настоящей мегерой, она мучила его так, что он не признавался в этом даже самому себе. Как только угадаешь настоящее имя бородавки, то имя, что объясняет ее происхождение, ты сотрешь ее.
– С тобой так уже было?
– Да.
Он покраснел, понизил голос:
– У меня выросла бородавка в первые два года после свадьбы с твоей матерью.
– Ты догадался, как ее назвать?
– Да.
– И как же?
– Саад, плоть от плоти моей, кровь от крови моей, обещаешь ли ты мне хранить тайну?
– Клянусь головой.
– Моя бородавка звалась Мириам. Девушка, которую я хотел взять в жены. До твоей матери.
– До того?
Он стал пунцовым и пробормотал, отведя глаза:
– Почти.
Я принял его откровение с растроганной улыбкой, потом начал думать: как же зовутся мои бородавки?
– Папа, у бородавок всегда женские имена?
– У мужских бородавок – довольно часто. Но не зацикливайся на этом, есть бородавки по имени
