Прекрасная компания! Но, несмотря на это, спустя пару минут я обнаружила, что стою, затаив дыхание, и с открытым ртом любуюсь, по сути, незнакомым мужиком.
«Да, дорогая, умом ты не блещешь, – подумала я. – И чего это мы тупеем? Ну не может же тебе нравиться синий мужик?!»
Или может?
Ну, глаза у него миленькие, и мне всегда нравились крупные мужчины. Да и пятая точка очень даже…
И тут я понимаю, что плотоядно пялюсь на задницу этого ужасного драга. А-а!!! Я – больная! Здоровый человек после нашего общения так не поступит!
Тут в дверь постучали, и вошла незнакомая расфуфыренная ляга. С неудовольствием посмотрев на меня, она томным голосом произнесла:
– Господин Уотерстоун, можно отвлечь вас по срочному делу?
Драг повернулся и с удивлением на нее посмотрел.
– Хорошо. Подождите за дверью.
Когда посетительница вышла, я, озадаченная молчанием Александра, подняла глаза и увидела, что он завороженно пялился на мою грудь. Получи, фашист, гранату!
Подождав немного, я кашлянула.
Уотерстоун побурел и сквозь зубы произнес:
– Леди, простите меня за тот унизительный срыв. Я, безусловно, постараюсь, чтобы подобное больше не повторилось.
Его заставил брат. И, смотря в глаза Александра, я поняла, что мы оба это знаем.
– Конечно.
Драг кивнул и вышел, оставив меня одну.
Несмотря на то, что извинился Александр под давлением брата, я понимала, что не чувствуй он недопустимость своего поведения, даже по приказу извинения бы не принес. Все-таки в какой-то мере он заслуживает уважения.
Неожиданно мои раздумья прервал интерком:
– Алекс, проводи леди в комнату для допроса.
Ну и где мне его искать?
Я вышла в приемную и остолбенела: Александр Уотерстоун обнимался с расфуфыренной лягой.
Даша говорила, что драг никогда не стал бы вести себя так с женщиной, не являйся та его невестой. Ну что ж, наверное, я могу принести ему свои поздравления в связи с помолвкой?
– Прошу извинить, что прерываю вас, но командующий попросил проводить меня в комнату для допроса. Я могу дойти сама, если вы объясните, где она находится.
Уотерстоун оттолкнул от себя женщину, которая взглянула на меня с откровенной ненавистью.
Поджав губы, он посмотрел на нее и сказал таким тихим, мягким голосом, что даже у меня мурашки побежали по телу:
– Завтра поговорим.
Ляга побледнела. Что же он за мужчина, если со своей женщиной так разговаривает? А еще говорят, что драги – самые заботливые возлюбленные. Ага! Однолюбы, которые пялятся на грудь другой женщины! Ну-ну!
– Я сам вас провожу. Следуйте за мной.
Подлец, а еще меня попрекал недостойным поведением. На душе стало на диво гадко. А мне еще работать!
Пройдя в комнату
