полежали так еще немного, затем Артем вышел из нее и с удивлением обнаружил красные пятна на простыне. Еще не понимая, в чем, собственно, дело, он нежно обнял Машу и решил дать и себе, и ей немного отдышаться. Ее ладошки в полусжатых кулачках оказались у него на груди, а своими губами она прильнула к плечу Артема и не хотела отрывать их.
– Там немного крови, это… женское? – спросил он все еще хрипящим от возбуждения шепотом.
Маша молчала.
– Я… то есть ты… то есть у тебя в первый раз? Я первый?
Не отрывая губ от его плеча, Маша кивнула. У Артема закружилась голова. Его переполнило не страхом, о котором он думал всякий раз, когда представлял, что ему попадется девственница, не мыслями о родственниках, ни полушутливыми предположениями "ну, вот, теперь нужно жениться" – всего этого, на удивление даже самого Артема, не было. Вместо этого его внезапно переполнило нежностью и заботой, чувством ответственности и желанием оберегать Машу как самое святое, что было в его жизни.
– Было… Немножко больно?
Маша помотала головой.
– Но… Все хорошо? Точно?
В этот момент Маша открыла глаза и вот теперь Артем увидел, что Маша плачет. По-настоящему. Но Артема это почему-то не испугало. Маша оторвала губы от его плеча и, глядя заполненными слезами глазами, сказала:
– Я… Я не знала, что может быть так… так хорошо. Я просто не знала. Не представляла. – И она обняла его что было сил, прижавшись к нему всем телом.
Он погладил ее по голове и прошептал:
– Девочка моя любимая…
Она обняла его еще крепче, насколько хватало сил в ее хрупком тельце и сердце Артема билось с повышенной частотой еще добрых полчаса: он тоже не знал, что в жизни может быть так хорошо.
* * *
«Заснуть в обнимку и проснуться, не изменив позы». Артём думал, что такое бывает только в девчачьих романах про любовь. Но следующим утром он обнаружил Машу в своих объятиях и, если ему не изменяла память, именно так они и заснули. Маленький комочек бесподобного счастья – Маша спала, обняв Артёма одной рукой, вторая, маленькая, почти что детская ладошка лежала на груди у Артёма. Он захотел убедиться, что ему ничего не приснилось. Он приподнял одеяло и с наслаждением посмотрел на обнажённое тело Маши: нет, ничего не приснилось. Она была здесь, она спала в объятиях Артёма и прошедшим вечером Артём стал её первым мужчиной.
Полежав еще несколько минут, Артем внезапно подумал о завтраке. И снова подумал об этом не так. Не потому, что он захотел есть.
Когда он понял, что именно в мыслях о завтраке было “не так”, он удивился сам себе еще больше: дело было в том, что вплоть до этого дня Артем был абсолютно уверен, что завтраки в доме должна готовить женщина и временами мечтал о том, что первое, что его будет ждать в жизни с любимой женщиной – это вкусный и заботливо приготовленный ее руками завтрак.
Артем
