style="font-size:15px;"> Над степью опять повисла тяжёлая сонная тишина, пропитанная зловещим лунным сиянием. Теперь она охраняла вечный покой отважного контрабандиста и заставляла топорщиться шерсть на моём загривке. Я уходил от возможной погони и мне казалось, что меня преследует неслышимый и невидимый, со времён неолита, враг человека. И у меня не было возможности разжечь спасительный огонь, чтобы отогнать от себя преувеличенные ночные опасности.
Лишь спустя некоторое время, когда горячка схлынула, я почувствовал, что ранен. Болел бок и камуфляж по правому боку стал намокать. Я остановился, разделся при неверном свете луны в негустом перелеске, порвал футболку на полоски и перевязал грудь, протерев её перед этим тканью пропитанной мочой. Сильно защипало и я довольно зашипел, полевая дезинфекция сработала. Никакой аптечки у меня с собой не было. Да, на любой войне лучше быть военным, гражданские никогда не готовы к выпадающим на их долю испытаниям. Пуля прошла по касательной, возможно задев рёбра. Ранение резко суживало мои возможности, нужна была медицинская помощь.
Было тихо и сидеть было очень приятно, но я заставил себя встать и идти, пока силы ещё не совсем покинули меня. Я натянул камуфляжную куртку уже на голое тело и пошёл, поёживаясь от ночной прохлады. Слабеющему от потери крови, мне становилось не по себе в этой безлюдной местности, где только цикады иногда нарушали зловещую тишину. Был шанс навсегда остаться в этой нейтральной зоне, составив неплохой обед дикому степному зверью.
На востоке уже начало сереть, а я шатаясь брёл в одном направлении, стараясь не закружиться на местности. Солнце уже высоко висело над горизонтом, когда я выбрел к шоссе. В глазах у меня мутилось, но я увидел метрах в ста левее придорожный базарчик с развалами арбузов. Из последних сил я передвигался чтобы попасть к людям, мне уже было всё равно к кому.
Лишь, когда я убедился, что привлёк внимание продавцов, своими слабыми выкриками, на тихом и пустынном утреннем шоссе, я позволил себе расслабиться и рухнул в пыль на обочине. На рынке всплеснулись выкрики на незнакомом гортанном языке. Потом ко мне подбежали, и я потерял сознание.
Когда я пришёл в сознание, то обнаружил себя в небольшом летнем домике, перевязанным и укрытым одеялом, слабо зашевелился и привлёк внимание молодой красивой женщины восточной наружности. Слабым голосом я попросил пить. Женщина поднесла к моим губам пластиковую бутылку, и я наконец утолил свою жажду.
–Пей, воин Света, -ласково произнесла моя спасительница.
Я был так слаб что сначала не удивился её словам, с бритой головой и отрастающей бородкой я и правда был похож на моджахеда, но потом вспомнил что в тербате я какое-то время служил в «дикой» роте и мне там по пьяни сделали татуировку мои сослуживцы, такую же, как и у них. Мне тогда это было безразлично, а сейчас клеймо экстремистской организации могло сослужить мне неожиданную службу.
Об этом я не подумал
