моменту приезда в Лондон маскировать под одеждой живот было уже невозможно. И миссис Бериша, едва увидев их в холле гостиницы, уставилась на него так, словно увидела привидение. Ольга знала, что Николас говорил родителям о будущем ребенке, однако гречанка, скорее всего, предпочитала не думать об этом и только теперь, столкнувшись с любовницей сына, вынуждена была принять свершившийся факт.
Николас тепло обнял отца, подошел к матери, и та обвила руками его шею и прижалась сухими губами к виску. Ольга была в курсе, что он уже виделся с ними, когда летал в Лондон на судебные заседания, где решалось, можно ли достоверно установить, что человек, запечатленный на видеозаписи, является Николасом Беришей. Наверное, тогда они пережили восторги встречи после долгой разлуки. А может, Беришей смущало ее присутствие? По крайней мере, родители приветствовали своего сына хоть и с искренней любовью, но сдержанно и степенно. В первые мгновения они обращались к нему по-гречески, но затем, как требовали правила хорошего тона, перешли на понятный всем присутствующим английский, на котором говорили с мягким лондонским выговором.
Семейный обед, для которого заказали столик в одном из ресторанов центра города, прошел спокойно. Мистер Бериша ел с аппетитом и продолжал осыпать Ольгу комплиментами. Его супруга почти не прикасалась к еде, но с благоговейной улыбкой наблюдала за тем, как обедает ее драгоценный сын. Ольга же не могла отделаться от мыслей, что только невероятным зигзагом судьбы ее могло занести за этот стол, в компанию к таким людям. Думала ли она, нищая, забитая сиротка из постперестроечной Москвы, что однажды будет обедать в Лондоне с богатой и аристократической семьей? Могла ли себе представить это юная протеже Пороха, которую бил головой об асфальт лейтенант Рогов? Да, в общем, и кровавой Фараонше, перед которой трепетали крутые мафиозные боссы, тоже было здесь не место.
В завершение обеда миссис Бериша отложила полотняную салфетку и сказала, обращаясь к Николасу:
– Сынок, вам с отцом нужно заехать к мистеру Уокеру, осталось еще кое-что уладить.
– Хорошо, – покладисто отозвался ее сын. – Только провожу Ольгу до отеля.
– Нет, поезжай сейчас, – настояла мать. – А мы с Ольгой прогуляемся. Хочу показать ей рождественский Лондон.
Николас неуверенно взглянул на Ольгу, та же качнула головой – мол, поезжай и ни о чем не беспокойся. Было ясно, что миссис Бериша вознамерилась допросить свою «невестку» и от этого намерения не отступится.
– Ольга, у вас в России, кажется, Новый год отмечают шире, чем Рождество? – обратилась она к ней.
– Да, это так, – кивнула Ольга. – И Рождество у нас отмечается 7 января, а не 25 декабря, как в Европе.
– Тогда, думаю, вам тем более будет интересно, – подытожила миссис Бериша и поднялась из-за стола.
Лондон был богато украшен к приближавшемуся Рождеству. В сгущавшихся сумерках светились золотыми огнями протянутые между домами гирлянды и фигуры ангелов. Стояли новогодние елки, усыпанные блестящими шарами
