для Франсуазы некую романтическую историю, такую же реальную, как нежный рисунок ее щек; и эта история приводила именно сюда, в круг пестрых драпировок, к этой самой минуте в жизни Франсуазы, когда она, повернувшись, смотрела на Ксавьер.
– Уже семь часов, – сказала Франсуаза. Провести вечер с Элизабет – для нее это было убийственно, но неизбежно. – Вы собираетесь куда-нибудь с Инес этим вечером?
– Собираюсь, – унылым голосом отвечала Ксавьер.
– Сколько времени вы еще останетесь в Париже?
– Я уезжаю завтра. – В глазах Ксавьер вспыхнула ярость. – Завтра все это еще будет здесь, а я уже буду в Руане.
– Почему вы не поступаете на курсы стенографисток, как я вам советовала? – спросила Франсуаза. – Я могла бы найти вам место.
Ксавьер безнадежно пожала плечами.
– Я не смогу.
– Конечно, сможете, это не трудно.
– Моя тетя попыталась научить меня вязать, – возразила Ксавьер, – и мой последний носок стал катастрофой. – Она взглянула на Франсуазу с унылым и отчасти вызывающим видом. – Тетя права: из меня никогда ничего не получится.
– Хорошей хозяйки – безусловно, – весело согласилась Франсуаза. – Но без этого можно жить.
– Это не из-за носка, – обреченно отозвалась Ксавьер. – Но это знак.
– Вы слишком быстро отчаиваетесь, – сказала Франсуаза. – Вам ведь, однако, хочется покинуть Руан? Вы там ни к кому и ни к чему не привязаны?
– Я все ненавижу, – ответила Ксавьер. – Я ненавижу этот грязный город и людей на улицах, с их взглядами, как у слизняков.
– Так не может продолжаться, – заметила Франсуаза.
– Это будет продолжаться, – сказала Ксавьер. Она вдруг встала. – Я пойду.
– Подождите, я вас провожу.
– Нет, не беспокойтесь. Я и так уже отняла у вас всю вторую половину дня.
– Ничего вы не отняли, – возразила Франсуаза. – Какая вы смешная!
Она с некоторым недоумением посмотрела на насупившееся лицо Ксавьер; эта маленькая особа приводила в замешательство; в берете, скрывавшем ее светлые волосы, она выглядела чуть ли не мальчуганом; однако это было лицо девушки, которая полугодом раньше очаровала Франсуазу. Воцарилось молчание.
– Извините меня, – сказала Ксавьер. – У меня ужасно болит голова. – Она с болезненным видом коснулась висков. – Наверное, это от дыма: болит здесь и здесь.
Под глазами у нее образовались мешки, лицо поблекло; действительно, из-за густого запаха ладана и табака дышать было почти нечем. Франсуаза позвала официанта.
– Жаль, если бы вы не так устали, вечером я повела бы вас в дансинг, – сказала она.
– Я думала, вы должны были встретиться с подругой, – сказала Ксавьер.
– Она пойдет с нами, это сестра Лабруса, рыжая девушка с короткой стрижкой, которую вы
