получили рукопись. Моему п-поведению нет оправданий. Но я не шпионила, как вы, наверное, п-подумали. Это была ошибка, но не п-преступление.
– То есть ты решила: залезешь в мой кабинет, а там – новая рукопись Савицкого? Лежит в открытом ящике стола?
Когда он произносит это вслух, мой поступок кажется еще более глупым. А ведь Майер ненавидит глупых людей. Значит, меня в любом случае ничего хорошего не ждет.
– Мне вот стало интересно… – Марк вдруг достает из какой-то папки новые листы, пробегает по ним взглядом, затем убирает обратно и снова пристально смотрит на меня.
– В твоем резюме сказано, что ты окончила университет с красным дипломом, верно?
– Д-да.
– Диплом, надо полагать, красный от стыда за свою обладательницу?
От этого язвительного замечания мои щеки пылают еще сильнее.
– П-простите. Я совершила ошибку.
Невыносимо. Чувствую себя такой беспомощной, ничтожной. Ненавижу себя за то, что приходится повторять эти дурацкие извинения.
Но еще больше ненавижу Майера.
– Ошибку совершил тот, кто принимал тебя на работу, – сухо откликается он. – Я еще с этим разберусь, но сначала кое-что проясним. Напомни, сколько раз ты подавала нам резюме?
Думаю, он прекрасно знает ответ на этот вопрос. И уже всё решил. От моих слов ничего не изменится, но всё-таки я отвечаю.
– Три раза.
Теперь я зла настолько, что перестаю заикаться.
– И на третий раз тебе наконец удалось дойти до тестовых заданий, которые ты проходила…
– …четыре месяца.
– Надо же, сколько упорства! И всё ради того, чтоб потом в рабочее время заниматься… этим? – он в очередной раз кивает на злополучные листы.
Марк Майер, хватит уже издеваться. Не тяни, сделай то, ради чего всё это затеял.
Я смотрю на него в упор, однако, он молчит. Всегда любила тишину, но сейчас она невыносима. И нервы сдают окончательно:
– Вы увольняете меня?
После этого вопроса он снова прищуривается. А дальше происходит уж совсем неожиданное.
Марк поднимается с кресла, обходит стол и садится на него.
Теперь между нами не больше метра – кажется, я даже могу видеть в черных глазах свое отражение: прядь волос выбилась из прически, верхняя пуговица пиджака расстегнулась. Хочется отступить назад, но вместо этого я поправляю очки, облизываю пересохшие губы и подрагивающими пальцами пытаюсь застегнуть пуговицу.
– София, – неожиданно Майер называет меня по имени. Произносит его мягко, но с нажимом – каждую букву я ощущаю почти как физическое прикосновение и невольно вздрагиваю. – Напомни, пожалуйста, каких принципов придерживается наша компания?
К чему этот вопрос? И как на него отвечать? Я знаю про Аджайл Манифесто и даже видела распечатки на столе директора по стратегии: «Планирование Аджайл-проектов
